— Что ты не можешь?
— Я не могу быть причиной, по которой ты потеряешь Блэйк, — ответила она сквозь слезы.
— Потеряю её? Почему я должен потерять её?
— Это не имеет значения, Джаг, — она открыла дверцу машины, — И вообще, кого мы обманывали? Мы не смогли бы быть вместе. Как только твоя книга будет закончена, я, вероятно, никогда больше тебя не увидела бы. Лучше покончить с этим сейчас, пока я не слишком глубоко увязла и не влюбилась в тебя ещё сильнее.
— Бетти, в твоих словах нет никакого смысла, — сказал Джагхед уверенным тоном, когда он начал волноваться.
— Мне очень жаль.
— Беттс, пожалуйста. Блэйк не перестает плакать с тех пор, как я сказала ей, что ты не вернешься, — он чувствовал на себе вину за то, что использовал ребенка, но ему нужно было, чтобы она передумала.
— Не надо, — прошептала она, когда на глаза снова навернулись слезы, — Не заставляй меня чувствовать себя ещё более виноватой.
— Послушай, Бетти, мне очень жаль. Если ты не хочешь быть со мной, я пойму, но, пожалуйста, просто вернись к Блэйк. Она любит тебя.
— Я не могу, я просто не могу, Джаг. Лучше пусть все закончится так, — сказала Бетти, садясь в машину и захлопывая за собой дверь.
Джагхед мог только смотреть, как она отъезжает. Сердце разрывалось на части не только у Бетти, но и у него тоже.
***
К тому времени, как он вернулся домой, он все ещё был расстроен. Он с трудом понимал, что произошло за последние сутки.
— Спасибо, папа, — сказал он, открывая дверь, радуясь, что отец может позаботиться о Блэйк. Он больше не мог полагаться на Бетти. Ему нужно было либо изменить свои планы, либо нанять новую няню. Он не хотел этого делать, в глубине души он всё ещё надеялся, что она вернется.
— Ты в порядке, парень? — спросил ЭфПи, видя задумчивый вид Джагхеда.
— Да, конечно, просто размышляю, — соврал он.
ЭфПи похлопал его по спине, прежде чем вышел за дверь. Джагхед просунул голову в гостиную, увидев, что Блэйк сидит на полу и водит по нему кисточкой, чтобы Медведь бегал за ней. На её лице играла легкая улыбка. Он почувствовал некоторое облегчение. Предыдущая ночь была полна слез и истерик после того, как она узнала, что Бетти ушла и никогда не вернется.
Джагхед как раз шел к своему кабинету, когда раздался стук в дверь. Он бросился к ней, надеясь, что это Бетти. Его одолело огорчение, когда он увидел, что это была не она.
— Вероника, чего ты хочешь? — спросил Джагхед.
— О, привет, Джагхед, я, кстати, в порядке. Как твои дела? — Вероника вошла в коридор.
— Я не в настроении, ясно? Ты не можешь просто вернуться в Нью-Йорк или ещё куда-нибудь? — выдохнул он.
— Так и будет. Я просто хотела тебе кое-что показать, — сказала Вероника с широкой улыбкой на лице.
— Что?
— Арчи сделал мне предложение, — Вероника подняла левую руку.
— Поразительно. Поздравляю, —саркастически ответил Джагхед, — Теперь ты можешь идти.
— Господи, Джаг. Почему ты в таком плохом настроении?
— Ты всегда приводишь меня в плохое настроение, — ответил он, — У меня сейчас много проблем, ясно? Мои редакторы дышат мне в спину из-за моих последних глав. У меня есть ещё несколько школ для Блэйк, и вдобавок мне придется найти новую няню.
Губы Вероники скривились в улыбке, больше похожей на оскал. — Ого, так она действительно это сделала?
Он тут же вскинул голову. — Что ты сказала?
— Ничего.
Джагхед видел, как Вероника ухмыльнулась, складывая два и два. — Ты ей что-то сказала, да?
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Хоть раз в жизни ты можешь перестать быть манипулятивной сукой! — громко крикнул Джагхед, забыв о маленькой девочке в соседней комнате.
— Прошу прощения? — спросила Вероника, ошеломленная его заявлением.
— Я должен был догадаться, что ты что-то сделала. Что, черт возьми, с тобой не так? Почему тебе нравится пытаться сделать мою жизнь как можно более ужасной? Я не могу быть счастлива ни одной гребаной минуты?
— Господи, Джаг, успокойся. Ну и что с того, что я спугнула блондинку? Если всё было так просто, то, может быть, ты ей и не нравился.
— Проваливай.
— Что?
— Убирайся к черту из моего дома, Вероника! — он закричал ещё громче, — Меня тошнит от тебя. Лучше бы я никогда не прикасался к тебе, каждый раз, когда я думаю об этом, мне хочется кричать. Ты самый ужасный человек, которого я когда-либо встречал. Единственная хорошая вещь, которую ты когда-либо сделала, это подарила мне Блэйк. Бетти знала её всего два месяца, и она была ей чертовски лучшей матерью, чем ты за всю её жизнь. Убирайся из моего дома, Вероника. Ты не мать, ты воплощение зла, и заслуживаешь смерти в одиночестве. И что печально, так это то, что ты, вероятно, так и сделаешь. Поэтому я желаю удачи Арчи. Потому что мне его жалко.
— А теперь убирайся! — Джагхед кипел, посмотрев на Веронику в последний раз, которая только ухмыльнулась ему в ответ, чтобы взбесить его ещё больше.
Он тяжело дышал, глядя, как она выходит за дверь, сжав кулаки и нахмурив брови. Он был не просто зол на Веронику, он был несчастен. Главным образом потому, что она была права. Ей так легко удалось отпугнуть Бетти. Возможно, он ошибался. Может быть, он ей не так уж и нравится, как ему казалось. Одна эта мысль убивала его, потому что он был так уверен, что влюблен в неё.
— Папа, — тихо сказал Блэйк.
Джагхед медленно закрыл глаза, чтобы остановить навернувшиеся слезы.
— Папа, — повторила Блэйк.
— Что? — прикрикнул в ответ Джагхед, глядя прямо на неё.
—Я хочу к Бетти, — воскликнула она.
— Ну, мы ей не нужны, — отрезал он, сразу поняв, что не должен был кричать на неё. Блэйк посмотрела на него, и слезы стали капать у неё из глаз.
— Дорогая, прости меня, — Джагхед шагнул к ней, но она оттолкнула его и побежала вверх по лестнице, хлопнув дверью.
— Черт! — снова завопил Джагхед, но тут же увидел, что на него уставились маленькие глазки котенка.
***
— Что случилось? — озабоченно спросил Кевин, когда рано утром связался по скайпу с Бетти.
— Почему ты думаешь, что что-то не так?
— Во-первых, ты моя лучшая подруга, и я знаю, когда ты расстроена. Во-вторых, у тебя ярко-красные глаза. Похоже, ты плачешь уже несколько дней, — ответил Кевин.
Она внимательно посмотрела в камеру на свои глаза. Он был прав, она выглядела ужасно. Её глаза были налиты кровью, а краснота от вытирания слез добавлялась к ярко-красному носу.
— Что случилось, Бетти? — тихо спросил Кевин.
— Я порвала с Джагхедом и уволилась.
— Что? Почему?
— Потому что эти отношения не имели будущего, Кевин, а я не няня. Я едва могу о себе позаботиться, не говоря уже о пятилетнем ребенке.
— Но ты же его любишь, — напомнил Кевин.
— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво спросила она.
— Потому что всякий раз, когда мы разговаривали, ты сияла от счастья и постоянно говорила о нем, — Кевин выглядел обеспокоенным.
— Это не имеет значения. В любом случае, это ничего бы не вышло. Лучше сделать это сейчас, чем тогда, когда я ещё больше бы влюбилась в него, — объяснила Бетти.
— Я в замешательстве, — сказал Кевин, — Ты чего-то недоговариваешь.
— Мать Блэйк - полная стерва, которая сказала, что я должна порвать с ним, или она заберет у него ребенка.
— Ну и стерва! Она всё ещё любит его?
Бетти покачала головой. — Я так не думаю. Она просто чертова сука, которая не хочет, чтобы он был счастлив, никогда.
— И ты послушала её, потому что…?
— Потому что если Джагхед потеряет Блэйк, он будет опустошен. Я не могу быть причиной, по которой он потеряет её, — сказала Бетти, и в её глазах снова появились слезы.
— Не думаю, что всё так просто, Бетти. Она не может просто забрать дочь у него.
— Даже не знаю. Эти отношения слишком запутаны, и они того не стоят, — солгала Бетти. Кевин мгновенно понял это, бросив на неё суровый взгляд. — Что? — спросила она.
— Ты его любишь, конечно, это того стоит, — ответил Кевин, — Не лги мне, Купер.