— Ну-ну, я это делаю не всегда…
— Нет, всегда. — Она шмыгнула носом. — Я говорю «нет», вы говорите «да». Чуть только он пискнет, вы уже тут как тут, стоите в дверях и смотрите на меня так, будто я убийца. Никто не может сделать так, чтобы младенцы никогда не плакали, мистер Макгэннон, на то они и младенцы. Не знаю, зачем вы меня наняли. Вы ничего не даете мне делать.
— Боже милостивый. Только не плачьте, ладно? Пожалуйста. Черт побери, я совсем не хотел вас расстроить. Если мы поговорим об этом…
— Я уже говорила. Три раза. Но вы меня не слушаете. Вы никому, кроме себя, не доверяете этого ребенка. С меня хватит. Я не шучу. Я ухожу. Вы просто пришлите мне мой последний чек.
Молли увидела, как девушка круто развернулась, натянула на голову вязаную шапочку и направилась к парадной двери. Как только дверь закрылась, единственным звуком во всем помещении осталось гудение ламп дневного света.
Молли постояла в нерешительности, потом осторожно подошла и заглянула в дверь. Флинн понуро сидел в своем рабочем кресле, и на лице у него было написано полное недоумение. Хотя Молли не произнесла ни звука, он сразу подняла голову.
— Ты видела Гретхен?
— Видела.
— Она ушла. Только что. Взяла и ушла.
— Почему? Что случилось?
— Няня Дилана обиделась на меня, даже расплакалась. Знаю, я не самый лучший в вопросах такта и чуткости, но клянусь, не сделал ничего такого, чтобы настолько расстроить ее.
— Она расплакалась вовсе не от твоих слов, Флинн. — Молли вошла в кабинет. Она увидела, что Дилан спит, свернувшись калачиком у себя в гамаке. Зато остальное пространство кабинета Флинна выглядело так, словно здесь поселился инопланетянин. Игрушки Дилана валялись по всей комнате, но это явление давно уже стало привычным и для всего здания. Зато все лишние вещи со столов исчезли, шкафы теперь были плотно закрыты, ящики задвинуты, а бумаги спрятаны в папки и аккуратно сложены стопками. Просто удивительно!
Сам Флинн тоже выглядел необычно. Его голубая рубашка классического стиля была тщательно отутюжена и накрахмалена — вот так! На темных брюках виднелись безукоризненные стрелки. На ногах строгие туфли, а не прежние кроссовки или тапочки. Но самой ужасной — и самой заметной — переменой в его облике было почти полное отсутствие улыбки.
Она уже целую вечность не слышала громового хохота Флинна, не слышала, чтобы он орал на кого-нибудь из сотрудников. Его речь состояла из одних «пожалуйста» и «спасибо». Он больше не рассказывал неприличных анекдотов, не выдвигал сумасшедших идей и вел себя как степенный начальник, каковым ему и полагалось быть. Все сотрудники были не на шутку обеспокоены: а вдруг это признак нервного расстройства?
Молли тоже терялась в догадках. У нее не было ни малейшего представления о том, почему он вдруг так резко изменился, но началось это как раз после той ночи, когда они занимались любовью.
— Молли… — Флинн выбрался из рабочего кресла; было ясно, что мысли его все еще заняты отказавшейся от места няней. — Я даже не понял, почему она ушла, почему так расстроилась.
— А тебе не кажется, Макгэннон, что ты перебарщиваешь со своей опекой малыша?
— Разве можно переборщить, когда заботишься о ребенке? С безопасностью ребенка не шутят, Молли.
— Согласна. Целиком и полностью. Но… — Она пыталась найти нужные слова, хотя в действительности ей хотелось лишь одного — крепко обнять стоящего перед ней мужчину. Он казался таким… одиноким. Но этот новый, серьезный Флинн не располагал к прикосновениям, не флиртовал с ней и не приставал уже больше недели. Он вроде бы хотел держаться на расстоянии, но в то же время всеми правдами и неправдами стремился как можно больше времени быть в ее обществе. Он посылал такое множество смешанных сигналов, что она запуталась и не знала, что ей делать, что думать.
— Ты что-то хотела сказать?
— Да. Мне кажется, не стоит волноваться, когда ребенок находится с няней. Мне ведь ты доверяешь.
— Ну да, конечно. Но ты — это ты. А Гретхен или любая другая няня — это совершенно незнакомый человек.
— У этого незнакомого человека больше опыта в том, что касается ухода за детьми, чем у нас двоих, вместе взятых.
Но это все слова, брошенные на ветер, подумала она. Все сотрудники видели, как он мчится наверх, стоит Дилану только пикнуть разочек. Завтра утром никто не удивится, что Гретхен ушла. Молли догадывалась, что было бы совершенно бесполезно убеждать сейчас Флинна не так сильно опекать малыша. У него такой подавленный и измотанный вид.