– Я не вполне представляю, мисс Прайс, как вы вообще способны что-либо контролировать, учитывая, что вы пока еще даже не паладин.
Глава 5
У меня пересохло во рту.
– То есть как? – хрипло поинтересовалась я.
Александр побарабанил пальцами по столешнице из красного дерева.
– Ну, кое-какими силами вы, конечно, обладаете. Об этом недвусмысленно свидетельствует труп Майкла.
– Майкла? – растерялась я. Рядом ощутимо напрягся Дэвид.
– Насколько я в курсе, вы знали его под фамилией Дюпон? – Александр спокойно поправил манжеты, хотя в глазах его блеснул злой огонек.
Ах да. Учитель истории превратился в убийцу и пал от моей руки. Я взглянула на Райана. Он уже слышал от меня эту историю – я рассказала все без утайки, как только он превратился в алхимика, – но тот эпизод переварить ему было особенно трудно. Тяжело принять тот факт, что твоя бывшая убила человека, пусть даже для самозащиты. Райан пристально смотрел на Александра, нервно покачивая ногой. Между рыжеватых бровей пролегла глубокая складка.
Тем временем Александр продолжил:
– Мы не оспариваем вашу доблесть, мисс Прайс, но вы еще не заработали право называться паладином.
Мне эта фраза совсем не понравилась, я положила ногу на ногу и подалась вперед.
– Я многим пожертвовала, чтобы защитить Дэвида. Потеряла лучшую подругу, врала своей семье; на моих глазах погибла женщина, которой я искренне восхищалась. Так что не говорите мне про заслуги, ясно?
– Истину глаголешь, – пробормотал Дэвид, и его рука легла на мою ладонь. Я улыбнулась ему, что не укрылось от взгляда сидевшего напротив Александра.
– Значит, вот как у вас обстоит, – сказал он, кивнув в сторону наших сцепленных рук.
В безотчетном порыве я отняла свою ладонь, как будто стеснялась этого типа. Правда, по-видимому, он и так уже все понял.
Дэвид взглянул на меня с обидой и недовольством и тут же обернулся к Александру.
– А что, это недопустимо?
Тот элегантно пожал плечами, вальяжно развалившись в кресле.
– Формально – нет, во всяком случае, я не слышал особых правил. Впрочем, раньше таких казусов не наблюдалось.
Мною возобладало любопытство, и я переместилась в кресле.
– Почему?
Постучав пальцами по подлокотнику, Александр поднял взгляд, словно решая, как бы получше выразиться.
– Оракулы обычно очень… поглощены своими обязанностями. Постоянные видения не оставляют времени на личные контакты.
Мне вспомнилось, каким был Дэвид в минуту, когда его захлестнуло видение. Трудно представить, чтобы живой человек пребывал в таком состоянии беспрерывно. Мне бы не хотелось для Дэвида такой участи.
Сейчас он с непроницаемым видом смотрел прямо перед собой, размахивая ногой, что означало погруженность в свои мысли. Вот только о чем они?
– А что вы имели в виду, сказав, что Харпер – не паладин? – спросил Райан. Вцепившись в свои манжеты, он не сводил с Александра глаз. – Значит ли это, что я не алхимик? В смысле, оракулами рождаются, это я понял, а вот если нас обоих превратили в… в тех, кто мы есть…
Эфор упреждающе поднял руку, призывая к молчанию.
– Каждый угол этого треугольника отличается от остальных. У каждого свои обязанности и круг задач. Алхимик, как только состоялась передача сил, становится алхимиком, полноправным и полновесным. Все знания предыдущего мага переходят к нему. Но паладин – это лошадка иного рода, и так было всегда. Паладин исполняет священный долг. Разумеется, так же как и оракул с алхимиком, но только его задача особенно тяжела. Чтобы мисс Прайс доказать, что она соответствует своему жребию, ей придется пройти периазм.
Это слово невзначай сорвалось с его языка, но все три слога прозвучали увесисто, словно обладали особым зарядом. Я его ощутила, и даже Дэвид заметно вздрогнул.
– Вы знаете, что это такое, мисс Прайс? – поинтересовался Александр, вскинув брови и сохраняя неизменную любезность. Мне пришлось покачать головой.
– Нет.
С деланым огорчением Александр продолжил:
– Какая жалость. Я надеялся, что мисс Старк завершила этот этап вашего обучения.
– Все было слишком сумбурно, – процедила я, – учитывая, что ваши люди под предводительством спятившей ведьмы постоянно пытались нас замочить. Поэтому времени на этот ваш, как его, не осталось.
– Периазм, – повторил он. – И, справедливости ради, мисс Прайс, мы пытались убить вас, а не оракула.