Я предположил, что и она пойдет тоже, но, к моему удивлению, Джоанна отказалась. Она заявила, что намеревается навести порядок в саду.
Я задержался в дверях и сказал, понизив голос:
– Я надеюсь, с Патридж все в порядке...
– Патридж?
Изумление, прозвучавшее в голосе Джоанны, дало мне понять, что сестра стыдится моей мысли.
Я сказал извиняющимся тоном:
– Я только хотел бы разобраться. Она до некоторой степени «странная»... мрачная старая дева... Тот тип человека, который может страдать религиозной манией.
– Это не религиозная мания... это то, что объяснял Грейвз.
– Ну, сексуальная мания. Они очень тесно смыкаются, это ясно. Патридж подавленна и чопорна, и ее заставит заткнуться большинство женщин старше ее годами...
– Что натолкнуло тебя на такую мысль?
– Ну, – сказал я медленно, – мы ведь знаем только с ее слов, что ей говорила Агнес, не так ли? Предположи, что Агнес попросила Патридж рассказать, почему та пришла и опустила записку в тот день, а Патридж сказала, что зайдет днем и объяснит.
– А потом, чтобы это замаскировать, пришла к нам и спросила, можно ли девушке прийти сюда?
– Да.
– Но она совсем не выходила в тот день.
– Ты этого не знаешь. Вспомни, нас обоих не было дома.
– Да, верно. Я полагаю, это возможно. – Джоанна все это провернула в уме. – Но тем не менее я сомневаюсь. В смысле я не думаю, чтобы у Патридж хватило ума скрыть свои следы на письмах. Стереть отпечатки пальцев и все такое. Это ведь не то чтобы недостаток хитрости – это нужно знать. Я не думаю, чтобы она такое знала. – Джоанна поколебалась, потом медленно произнесла: – Они уверены, что это женщина, так?
– Не думаешь же ты, что это мужчина? – воскликнул я изумленно.
– Нет... не обычный мужчина... но определенный тип мужчины. В самом деле, я подумала о мистере Пае.
– Итак, ты избрала мистера Пая?
– А ты сам не чувствуешь, что это возможно? Он принадлежит к тому сорту людей, которым свойственно жить в уединении... быть несчастными... и злобными. Ты знаешь, над ним все смеются. Разве ты не замечаешь в нем тайной ненависти ко всем нормальным счастливым людям и что он получает удовольствие от всего странного, извращенного, театрального?
– Грейвз говорил – старая дева средних лет.
– Мистер Пай, – заявила Джоанна, – и есть старая дева средних лет.
– Неудачник, – медленно сказал я.
– Более чем неудачник. Он богат, но деньги не могут ему помочь. И я чувствую, что он может иметь неустойчивую психику. Он действительно слегка пугающий маленький человек.
– Вспомни, он и сам получил письмо.
– Мы этого не знаем, – подчеркнуто сказала Джоанна. – Мы только так думаем. И в любом случае он мог все это просто разыграть.
– Специально для нас?
– Да. Он достаточно умен, чтобы подумать об этом – и в то же время не пересолить.
– Он должен быть тогда первоклассным актером.
– Ну конечно же, Джерри, тот, кто вытворяет такие вещи, должен быть первоклассным актером. Отчасти он и от этого получает удовольствие.
– Ради бога, Джоанна, не говори таким понимающим тоном! Ты будишь во мне такое чувство, словно ты... словно ты слишком хорошо понимаешь подобный склад ума.
– Я думаю, я действительно понимаю. Я могу... вот именно – проникнуться этим настроением. Как будто я не Джоанна Бёртон, как будто я не молода, достаточно привлекательна и могу неплохо проводить время, а будто бы я... как это выразить?.. где-то за забором, в стороне, наблюдаю за остальными людьми, которые наслаждаются жизнью, – и тогда как бы черный, дурной прилив поднимается во мне, заставляя меня причинять боль, мучить... и даже уничтожать!
– Джоанна! – Я схватил ее за плечи и встряхнул. Она судорожно вздохнула, слегка вздрогнула и улыбнулась.
– Я тебя напугала, да, Джерри? Но у меня было такое ощущение, что это – самый верный путь для решения всей проблемы. Ты должен как бы воплотиться в такого человека, чтобы понять его чувства и что заставляет его действовать... И тогда, возможно, ты поймешь, что он собирается делать дальше.
– Ох, здорово! – сказал я. – А я-то приехал сюда, чтобы питаться овощами и развлекаться милыми мелкими местными скандальчиками. Милый мелкий местный скандальчик! Клевета, обливание грязью, непристойности и убийство!
Джоанна оказалась абсолютно права. Верхняя улица была полна людей. Мое появление было отмечено лишь мельком.
Первым я встретил Гриффитса. Он выглядел жутко больным и усталым. Настолько, что я удивился. Конечно, убийство не является для врача делом привычным, но все же его профессия заставляет сталкиваться со множеством вещей, включая страдание, безобразнейшие стороны человеческой натуры и смерть.