– Сэр, это просто кошмар. Вот не думала, что в доме, где я живу, случится такое. С другой стороны, не так меня это и удивляет. Уж давно я хотела предупредить хозяина – хватит, ухожу от вас. Не нравится мне, как в этом доме выражаются, сколько выпивают, да и вообще все эти шашни я не одобряю. Против миссис Крамп ничего не скажу, а вот Крамп и эта девчонка Глэдис ни рожна не смыслят в том, как положено прислуживать. Но больше всего мне не по нраву шашни.
– Какие шашни?
– Если еще не узнали, скоро узнаете. Весь дом про это лясы точит. Совсем стыд потеряли. Они, видишь ли, в гольф играют – или в теннис. Да я своими глазами видела, во что они играют. Дверь в библиотеку была открыта, а они там прямо тебе два голубка – целуются да милуются.
Яд, источаемый этой старой девой, был воистину смертоносным. Можно было не спрашивать: «О ком вы», но Нил все-таки спросил.
– О ком? О хозяйке... и ее кавалере. Они уж и не стесняются никого. Но, между прочим, хозяин об этом пронюхал. Нанял кого-то следить за ними. Разводом бы дело кончилось, как пить дать. А оно кончилось вон чем.
– Вы хотите сказать...
– Вот вы, сэр, все расспрашиваете, что хозяин ел, да что пил, да кто ему что подносил. А я вам так скажу: эта парочка его и порешила. Он добыл откуда-то отраву, а она подсунула хозяину, так оно и было, хоть что мне говорите.
– А вам никогда не попадались тисовые ягоды, в доме или где-то поблизости?
В маленьких глазках блеснуло любопытство.
– Тисовые? Это же ядовитая гадость. Мне еще матушка в детстве наказывала: эти ягоды не трожь! Так что ж, сэр, ими и отравили?
– Чем отравили, мы пока не знаем.
– С тисовыми ягодами она вроде не фокусничала. – В голосе Эллен звучало разочарование. – Чего не видела, того не видела.
Нил спросил про зерно в кармане мистера Фортескью, но потерпел неудачу и тут.
– Нет, сэр. Про это ничего не знаю.
Он продолжал расспросы, но ничего полезного больше не извлек. Наконец поинтересовался: можно ли видеть мисс Рэмсботтом?
Эллен засомневалась.
– Я могу ее спросить, но она не со всяким встречается. Она, знаете ли, женщина в возрасте, со странностями.
Но инспектор проявил настойчивость, и Эллен с видимой неохотой провела его по коридору, а потом вверх по небольшой лестнице к комнате, задуманной, почему-то решил Нил, как детская.
Проходя по коридору, он глянул в окно и увидел сержанта Хея, тот стоял возле тисового дерева и разговаривал, судя по всему, с садовником.
Эллен постучала в дверь, услышав ответ, открыла ее и сказала:
– Мисс, пришел джентльмен из полиции, хочет с вами поговорить.
Видимо, пожилая дама ответила согласием, потому что Эллен отступила в сторону и жестом предложила инспектору войти.
Комната, в которую он вошел, была заставлена сверх всякой меры. Инспектору на миг померещилось, что он перенесся в эпоху не только короля Эдуарда, но и королевы Виктории. За столом, вплотную придвинутым к газовой плите, сидела пожилая дама и раскладывала пасьянс. На ней было темно-бордовое платье, редкие седые волосы гладко зализаны вдоль щек.
Не поднимая глаз и не прерывая своего занятия, она нетерпеливо бросила:
– Входите, входите. Садитесь, если желаете.
Принять приглашение оказалось не так просто – на всех стульях громоздились брошюры или книги религиозного характера. Он чуть сдвинул их на диван, и тут мисс Рэмсботтом встрепенулась:
– Миссионерская деятельность вас интересует?
– Боюсь, мадам, не очень.
– Плохо. Должна интересовать. Истинный христианский дух сейчас только там и сыщешь. В черной Африке. У меня на прошлой неделе был молодой священник. Черный, как ваша шляпа. Но истинный христианин.
Инспектор Нил слегка растерялся, ибо не знал, что сказать.
Старушка еще больше обескуражила его, заявив:
– Радио у меня нет.
– Простите?
– Я думала, может, вы насчет лицензии на радио. Или с каким-нибудь дурацким бланком. Итак, молодой человек, с чем пожаловали?
– Мне выпала прискорбная обязанность сообщить вам, мисс Рэмсботтом, что ваш зять, мистер Фортескью, сегодня утром внезапно заболел и умер.
Мисс Рэмсботтом, нимало не изменившись в лице, продолжала раскладывать пасьянс, лишь заметила как бы между делом:
– Наконец господь наказал этого гордеца и самовлюбленного грешника. Все к тому и шло.
– Надеюсь, для вас это не очень тяжелый удар?
Ответ на этот вопрос был очевиден, но инспектору хотелось услышать, что именно она скажет.
Мисс Рэмсботтом стрельнула на него глазами поверх очков и ответила: