Что до его частной жизни, то я совершенно спокоен и за счастье мистера Колберна, и за счастье его супруги.
— Я вижу, что вы превосходно ладите, — сказал молодой чете доктор через неделю после того, как они повенчались. — По-моему, я могу совершенно спокойно посвятить себя браунитам и робинзонитам.
— Папа, — ответила Лили, — я действительно чувствую, что могу наконец отпустить тебя на свободу.
Колберн слушал со счастливой улыбкой, он любил свою Лили, и она любила его, у него был растущий счет в банке, и он не отдал бы эту новую мирную жизнь за любую победу на поле сражения.
