– И что же она расследует?
– Преступления, – прошептала ей миссис Войси прямо в ухо. Затем она отпустила руку Риетты и сделала шаг назад. – Жду тебя к половине пятого. А сейчас мне непременно нужно поговорить с миссис Мэйхью.
Миссис Мэйхью покупала лук и картошку.
– Вот уж никогда не думала, что мне придется покупать и то, и другое, а не брать с огорода, но мистер Эндрюс мало что может сделать, чтобы поддерживать в саду порядок.
Мистер Эндрюс совсем мало занимается огородом, так что никуда не денешься – овощи приходится покупать. Так что если Сэм принесет их после школы…
Она обернулась – маленькая кроткая женщина печального вида, – и ее немедленно загнала в угол миссис Войси.
– А, миссис Мэйхью! Полагаю, теперь, с возвращением мистера Лесситера, у вас много дел. Так неожиданно, правда? Я только на прошлой неделе говорила викарию: «Кажется, и речи нет о том, что Меллинг-Хаус откроют» и сказала, как мне жаль. Что ж, теперь, когда он вернулся, я надеюсь, он не собирается снова сбежать?
– Я совершенно ничего не знаю.
Миссис Войси сердечно рассмеялась.
– Мы все должны быть очень милы с ним, и тогда, возможно, он останется. – Она подошла поближе, понизила голос и спросила: – Надеюсь, новости о вашем сыне хорошие.
Миссис Мэйхью бросила быстрый испуганный взгляд по сторонам. Бесполезно: она стояла в углу между прилавком и стеной и не могла протиснуться мимо миссис Войси. Ее голос был еле слышен, когда она прошептала:
– У него все хорошо.
Миссис Войси доброжелательно похлопала ее по плечу.
– Я была уверена, что так и будет, можете ему передать мои слова. Сейчас все не так, как было тридцать-сорок лет назад. Тогда второго шанса не получали ни юноши, ни девушки, но теперь-то все иначе. Полагаю, он приедет вас навестить?
Миссис Мэйхью страшно побледнела. Миссис Войси не желала ей зла, все в Меллинге знают, как она добра, но ей невыносимо было говорить о Сириле здесь, в магазине, когда вокруг люди, которые могут их услышать. Она почувствовала себя в ловушке, из которой не может выбраться. И тут похожая на гувернантку маленькая леди кашлянула и тронула миссис Войси за руку.
– Пожалуйста, Сесилия, расскажи мне об этих видах. Я хочу послать открытку моей племяннице, Этель Беркетт.
Миссис Мэйхью была свободна. Сердце ее билось так сильно, что она была сбита с толку и только на полдороге вспомнила, что хотела купить мятную приправу.
Когда две дамы вышли из магазина и пошли домой через луг, миссис Войси сказала:
– Это была миссис Мэйхью. Она кухарка, а ее муж – дворецкий в Меллинг-Хаусе. Их сын – такое несчастье для них.
Мисс Сильвер сказала:
– Ей было неприятно, что ты о нем заговорила, Сесилия.
Миссис Войси ответила энергично:
– Незачем быть такой чувствительной. Все про это знают и сочувствуют ей и надеются, что Сирил начал жизнь с чистого листа. Он их единственный ребенок, и они его избаловали; ужасная ошибка! Конечно, миссис Мэйхью тяжело видеть, каким хорошим вырос сын Гроверов – это миссис Гровер обслуживала Дагмар Эйнджер в конце прилавка. Алан и Сирил были друзьями. Они оба окончили школу, и Алан пошел работать в контору мистера Холдернесса – очень хорошее начало! А Сирил нашел работу в Лондоне, что привело к беде. Он неплохой парень, но слабый и избалованный. Ему не следовало жить далеко от дома и семьи. Такие мальчики чувствуют себя очень одиноко, когда выходят в большой мир, и единственная компания, которую они могут найти, как раз та, от которой не жди ничего хорошего. Знаешь, Мод, когда-то я очень огорчалась, что у меня нет детей, и, наверное, я многое упустила, но ведь это огромная ответственность, правда?
Мисс Сильвер согласилась, что так оно и есть.
– Даже такой вполне хороший парень, как Алан Гровер. Я не стала бы говорить это никому, кроме тебя, и это, конечно, глупо рассказывать, не говоря уж о том, что это чрезвычайно бесцеремонно…
– Сесилия, дорогая моя!
– Я была потрясена. И я не могу, никак не могу поверить, что она его поощряла. Конечно, в таком возрасте их и не нужно поощрять, а она ведь очень красивая женщина…
– Сесилия, дорогая!
Миссис Войси кивнула.
– Да, Кэтрин Уэлби. Полный абсурд, как я уже сказала. Началось с того, что он предложил прийти к ней, чтобы повесить полки, а потом он сказал, что посадит ее луковичные цветы, а она давала ему книги. А когда она хотела ему заплатить, он не взял ни гроша, поэтому она, конечно, не могла позволить ему приходить к ней и оказывать разные услуги. Ему еще нет двадцати одного, она ему в матери годится!