Уильям Тревор
Мисс Смит
(William Trevor, Miss Smith)
Однажды мисс Смит спросила Джеймса, как называют детёныша лошади, а Джеймс никак не мог вспомнить. Он захлопал глазами и потряс головой.
– Я знаю, – сказал он, – только никак не могу вспомнить.
– Так-так, – сказала мисс Смит, – Джеймс Мэчен не знает, как называют детёныша лошади.
Она сказала это громко, на весь класс. Джеймс покраснел. Он хлопнул глазами и сказал:
– Пони, мисс Смит?
– Пони! Джеймс Мэчен считает, что детёныш лошади – это пони. Поднимите руки, кто знает детёныша лошади.
Все в классе, кроме Джеймса и мисс Смит, подняли правые руки. Мисс Смит улыбнулась Джеймсу.
– Все знают, – сказала она. – Все знают детёныша лошади кроме Джеймса.
– Убегу, – решил Джеймс. – Сбегу к бродячим лудильщикам, буду жить с ними в палатке.
– Как называют детёныша лошади? – спросила мисс Смит, и класс ответил:
– Жеребёнок, мисс Смит.
– Жеребёнок, Джеймс, – повторила мисс Смит. – Детёныш лошади – это жеребёнок, запомни это.
– Я знал, мисс Смит, я знал, только…
Но мисс Смит рассмеялась, и класс вслед за ней, и потом никто не хотел играть с Джеймсом, потому что он был такой глупый, что думал, что пони – это детёныш лошади.
Джеймс не стал расстраиваться по поводу мисс Смит. Он подумал, что всё может измениться, когда они с классом поедут летом на пикник, или сядут рядком на рождественском празднике, с тортами и пирожными, наполняя чашки из больших белых кувшинов. Но ничего не менялось. Когда на пикнике все бегали через поле, Джеймс сильно отстал, и мисс Смит, нетерпеливо ожидая его, сказала детям, что Джеймсу хорошо бы вытянуть ноги подлиннее. А на Рождество она навалила ему полную тарелку печенья с тмином, потому что ей показалось – и она не преминула об этом сказать – что Джеймсу оно должно понравиться.
Как-то Джеймс остался с мисс Смит наедине. Она сидела за своим столом в классной комнате и проверяла домашние задания. Джеймс рассматривал ручку, которую накануне подарила ему мама. Чернильная ручка, небольшая, красная и чёрная с белым. Джеймсу она казалась невообразимо прекрасной.
В комнате было тихо. Красный карандаш мисс Смит беззвучно подчёркивал, зачёркивал и помечал ошибки. Не поднимая глаз, она спросила:
– Не пойти ли тебе поиграть с остальными?
– Хорошо, мисс Смит, – сказал Джеймс.
Он пошёл к двери, сунув ручку в нагрудный карман. Открывая дверь, он услышал сзади себя раздражённый возглас мисс Смит. Он повернулся и увидел, что её карандаш сломан.
– Мисс Смит, я могу дать вам свою ручку. В неё можно набрать красных чернил. Она хорошая.
Джеймс пересёк комнату и протянул ручку. Мисс Смит отвернула колпачок и царапнула по бумаге кончиком пера.
– Что это за ручка, Джеймс, – сказала мисс Смит. – Она не пишет.
– В ней нет чернил, мисс Смит, – объяснил Джеймс. – Надо заправить её красными чернилами.
Но мисс Смит только улыбнулась и вернула ручку.
– Ну что за глупый мальчишка – тратить деньги на такую скверную ручку!
– Но я же…
– Ну давай, Джеймс, дай мне свою точилку.
– У меня нет точилки, мисс Смит.
– Нет точилки? Ах, Джеймс, у тебя вообще хоть что-нибудь есть?
Когда мисс Смит вышла замуж, она оставила преподавание, и Джеймс надеялся, что избавился от неё навсегда. Но городок, в котором они жили, был невелик, и они часто встречались на улице или в магазине. К тому же мисс Смит, которая поначалу сочла замужество довольно скучным, нередко заходила в школу.
– Ну, как тут Джеймс? – спрашивала она, тревожно глядя на него. – Как тут мой глупышка Джеймс?
Через год после замужества мисс Смит родила сына, и уход за ребёнком поглотил её. Это был прекрасный мальчик, восемь фунтов шесть унций, с красивым, чуть вытянутым личиком и голубыми глазами. Мисс Смит была в восторге; её муж, помощник адвоката, осыпал её знаками внимания, и угостил по случаю своих друзей выпивкой и сигарами. Прошло время, и маму с сыном стали каждый день видеть на прогулках: мисс Смит на своих точёных ножках везла ребёнка в оборчатой коляске. Встретив их однажды, Джеймс спросил:
– Мисс Смит, можно мне посмотреть на младенца?
Но мисс Смит рассмеялась и ответила, что она больше не мисс Смит. Она быстро покатила коляску подальше от Джеймса, как будто его близость могла как-то повредить малышу.
– Что за отвратительный мальчишка, этот Джеймс Мэчен, – рассказывала мисс Смит своему мужу. – Мне так жаль его родителей!
– Что это за мальчик? Как он выглядит?
– Да знаешь, дорогой, он такой мелкий, как куница в очках. Меня от него в дрожь бросает.
Постепенно у Джеймса появилась навязчивая идея по поводу мисс Смит. Поначалу она была проста: каждый вечер перед сном Джеймсу надо было поговорить с Богом про мисс Смит, и попытаться узнать, за что же она так его презирает. Каждый вечер он лежал в постели и беседовал с Богом, и если однажды забывал поговорить, то знал, что в следующий раз, при встрече, мисс Смит вероятно скажет что-нибудь такое, отчего он сразу умрёт.