— Ты ожидаешь, что я поверю, что ты не спал с ними? — он думает, что она полная идиотка?
Блейк выпрямился и, прозвучав ужасно откровенно, сказал:
— Да, я надеюсь, что ты поверишь этому. Так как я не спал.
Боже, он был хорош. Если бы она не была так убеждена, то, может быть, даже поверила бы ему.
Ее ноздри при дыхании раздувались от злости, обдумывая следующий шаг. Если бы он только признал, что он сделал и пообещал не делать этого вновь, она была уверена, что могла бы спасти ситуацию. Ей бы пришлось начать с нового омута женщин — секретарши наверняка делились друг с другом и ни одна не захочет выйти замуж за «игрока», — но у нее есть некоторые идеи, где искать. Но если он собирается повторить свою ошибку, то тогда поиск нового контингента бессмыслен. Вся ее работа была бессмысленной.
Проглатывая странный комок в горле, она заявила:
— Если ты не будешь честен со мной, тогда это не сработает, Блейк. Я увольняюсь. — Она на самом деле это сказала? Да, сказала. — Я соберу вещи. Уверена, твой секретарь может отослать мне расчетный чек.
Она развернулась к своему столу, опустив лицо, когда брала сумочку с нижнего ящика стола, где хранила ее, чтобы он не смог увидеть слезы в ее глазах. Если бы она плакала из-за потери работы — это было бы одно дело. Но грусть, которую она ощущала, была связана с чем-то абсолютно другим — чем-то, чему она не могла придумать название. Она знала, что он спал с женщинами, была убеждена без тени сомнения, и картинки, что всплывали у нее в голове, жалили горечью, которая проносилась по всему ее телу.
Название чувства, которое поразило ее с неожиданной силой, — ревность.
Ну, дерьмово.
***
Блейк стоял и с ужасом наблюдал, как его личный ассистент собирает свои вещи. Что только что произошло? Этим утром он пришел на работу вприпрыжку, и не из-за своего вчерашнего свидания, а из-за того, что надеялся провести день с Дреа. Затем, когда осознал свое желание, он был уже не так доволен. Хоть он и не выяснил всю сложность своих чувств по отношению к этой женщине, он понял, что она каким-то образом привлекает его. В то время, как это странное напряжение было препятствием на пути к обретению невесты, он чувствовал, что наверняка оно не было непреодолимым. Он планировал разработать какой-то план, чтобы справиться с ситуацией, но еще до того, как у него появилось время, чтобы присесть за стол, она обвиняла его в вещах, которых он не делал и, топая, собирается выйти из его офиса. Из его жизни.
Это определенно не было решением его проблем.
— Андреа, подожди.
Она выпрямилась со своего согнутого положения, ее глаза блестели.
— Что? Ты собираешься признаться, что спал с ними? Ты собираешься сказать мне правду?
— Да. — Он сделал глубокий вдох, планируя поведать ей настоящую причину, по которой не желает больше встречаться с другими женщинами — причину по которой он не спал ни с кем из них, — потому что не может перестать думать о ней.
Но еще до того, как он смог сформулировать эту фразу, казалось, что Дреа сделала уже свои собственные предположения относительно того, что он скажет.
— Я знала, что ты спал с ними! Спасибо, что хотя бы признал это. Зачем ты это сделал, Блейк? Переспав с ними на первом свидании, ты перечеркнул потенциальное будущее. Я знаю, что ты понимаешь это. Я имею в виду, что понимаю, что они интересуются тобой — ты достаточно привлекательный мужчина, с крепкой грудью и острыми скулами. А глаза — Боже, эти глаза! — она провела языком по нижней губе, глядя на него затуманенным взглядом.
Это была страсть? И то, как она описывала его внешность, свидетельствовало ли это о том, что она заинтересована в нем? Возможно ли, что он привлекает Дреа так же, как и она его?
Эта мысль ошеломила и порадовала его.
Затем, покачав головой, глаза Дреа прояснились.
— Но не мог бы ты контролировать себя? Оставить что-то на потом?
И снова, он открыл рот, чтобы опровергнуть, объяснить настоящее положение вещей, когда вдруг увидел решение. Возможно, он сможет получить то, что хочет, — что ему нужно — от Андреа, не признаваясь в своем настоящем интересе. Если бы ему удалось вывести это из своего организма, он бы мог восстановить видимость контроля над своей жизнью.
Прежде чем подумать дважды, он выдал:
— Может, дело именно в этом — я не могу себя контролировать.
— Что? — Андреа казалась ошеломленной. — Ты — наиболее дисциплинированный человек из всех, кого я знаю.
— Ну, как ты и сказала, они сами кидаются на меня. — Вести эту линию было легче, чем он думал, слова приходили на ум легко. К удивлению, и к счастью, учитывая, насколько он плохой лжец. — Как я мог устоять? Особенно, когда привык получать это так часто.
— Так часто. — Она повторила фразу, будто она была ей противна.
Он обошел стол и подошел к ней уверенными шагами, его глаза приклеены к ее.
— Я говорил тебе во время собеседования, что… — Он сделал паузу, размышляя, как это преподнести. — Ну, что занимаюсь физической деятельностью на регулярной основе. Каким образом я должен резко покончить с этой привычкой?
Она скрестила руки на груди.
— Не знаю, может, позаботиться о себе самому, как другие мужчины? — она взмахнула одной рукой в сторону его промежности, заливаясь румянцем.
— Это не одно и то же. — Его глаза метнулись к ее вырезу ее декольте. У этой женщины была невероятная грудь. Он заметил это еще раньше, но сейчас желание прикоснуться к ней поглощало его с всевозрастающей настойчивостью.
— Ты хочешь сказать, что не можешь прожить даже немного без… без… — Она вырисовывала рукой круги в воздухе, будто не могла заставить себя выговорить вслух то, о чем они оба так явно говорили.
Это было мило. Она не могла произнести этих слов.
Ну, а он мог их произнести.
— Без секса? — он не мог сдержать улыбку, когда дрожь пронзила ее от его слов. — Именно об этом я и говорю.
Она открывала и закрывала рот несколько раз.
Хорошо. Он взволновал ее.
Наконец, она оправилась достаточно, чтобы спросить:
— Тогда как, черт возьми, должен сработать этот план по поиску невесты?
— Понимаю твое беспокойство. — Он надул губы, притворяясь, что обдумывает ее вопрос. Это был шанс подвести разговор к тому, к чему он намеревался с самого начала. — Возможно, если бы мои потребности были удовлетворены другим способом… — Поймет ли она, к чему он клонит?
— Ты имеешь в виду, своей рукой?
Нет, она не поняла.
— Это не то, что я предполагал. — Сам разговор делал его штаны теснее. Представляете, каким возбужденным он будет, если она согласится? Он не понимал, насколько увлечен ею, пока не позволил себе следовать своему плану. Теперь, все что ему нужно — ее согласие. Его пульс участился в предвкушении.
— А что ты предполагал… — Ее лицо вдруг залилось румянцем, а глаза широко раскрылись от понимания. — Стой. Ты предполагал, что я буду спать с тобой?
— Спать, на самом деле, не обязательно.
— О боже! — Она прикрыла рот рукой. — Ты не серьезно. О боже, не может быть.
— Не нужно говорить так, будто это омерзительная идея. — Несмотря на ее слова, он мог чувствовать, что она рассматривает такую идею. Желание снова заволокло ее взгляд, а дыхание стало поверхностным, будто она была возбуждена от самой мысли.
И это возбудило его еще больше.
Она все еще сопротивлялась.
— Ты издеваешься? Это абсолютно омерзительно. Ты хочешь спать со мной…
— Не спать, — поправил он.
— Ладно, не спать со мной, чтобы у тебя не возникало непреодолимого желания переспать с женщинами, с которыми встречаешься в надежде найти жену? — ее вопрос повис в воздухе на какую-то секунду. — Ты слышишь, как отвратительно это звучит?
Он положил руки в карманы брюк.
— Нет, на самом деле, нет.
— Блейк!
Ну ладно, может это и звучало немного неподобающе, но его настоящие намерения не такие ужасные. Может, ему стоило подвести к этому другим способом. Или вообще не делать. А что ему делать теперь? Он редко оказывался в положении, когда подвергал свои действия сомнению. Это было непривычно и неудобно. Он хотел бы стереть прошедшие две минуты.