Агата молча налила бренди в рюмку, оставленную Эндрю на столике, и выпила его залпом. Потом на цыпочках прошла в спальню и открыла гардероб. Достала черное платье, купленное после смерти капитала Гривза и хранившееся в пластиковом чехле. Надела его и долго смотрела на себя в зеркало. Спустя некоторое время она позволила себе заплакать.
— Лучше всего взять врача, — заявила Маргарет. — А что, идея неплохая. Если у меня участится пульс, ему всего-то и надо будет, что подняться на один этаж.
Это Саманта, стараясь отвлечь тетку от мрачных мыслей, предложила всем подумать над объявлением в газету — надо было подыскивать нового жильца.
— Я не потерплю под своим кровом медицинского персонала, — безапелляционно возразила Агата.
Она не собиралась самоустраняться от участия в обсуждении текста объявления.
— Ты больше двадцати лет на пенсии. Подумать только, и этот человек с утра до ночи твердит мне, что надо уметь перевернуть страницу жизни! Ха-ха! — фыркнула Маргарет.
— Может быть, прямо сейчас его и напишем? — вмешалась Саманта.
Ей представлялось разумным сменить тему разговора. В один из тех редких дней, когда на бабушку накатил приступ откровенности, она поведала Саманте об обстоятельствах смерти доктора Йелланда. Вслух она этого не сказала, но и без слов было ясно, что еще и сегодня, десятилетия спустя, Агата по-прежнему считает Маргарет главной виновницей своего второго вдовства.
— Надо сразу указать, что семейные пары просят не беспокоиться. Особенно с детьми. И тех, у кого нет постоянной работы, — не терпящим возражений тоном изрекла Агата.
— Я бы не возражала против симпатичного холостяка на пенсии, — промурлыкала Маргарет. — Не старого, моих примерно лет.
— Меня устроит кто угодно, лишь бы не шумел, — высказалась Саманта. — Для работы мне нужна тишина.
Женщины немного помолчали, склонившись каждая над своей чашкой. Выяснив, что Маргарет вполне способна держаться на ногах, Агата потребовала, чтобы все переместились к ней на кухню и набросали текст объявления. Каждая принесла свой собственный заварочный чайник. Саманта досадливо сморщилась, вспомнив, что так и не начала писать обзор.
— Все, у меня сериал начинается, — объявила Маргарет, бросив взгляд на часы. — Прошу меня простить, но я вас покидаю. Последний раз пропустила серию, так потом никак не могла понять, что там у них случилось.
Она подхватила свой чайник, забрала с тарелки две последние лепешки и удалилась.
— Со всеми этими хлопотами тебе, наверное, некогда было и подумать над статьей, — обеспокоенно посетовала Агата.
— Да уж, прямо скажем, ненамного я продвинулась.
— Тогда иди, а я тут сама все приберу, — вздохнула Агата. — Мне не привыкать.
Саманта терпеть не могла, когда бабушкин лоб морщился от забот.
— Я могу заодно и объявление сочинить, — предложила она.
— Вот и хорошо, умница моя. Из-за этой Маргарет я даже счета не успела проверить.
И она указала на кухонный буфет, где на самом видном месте лежала бумажная папка-скоросшиватель.
— Ненавижу откладывать на завтра то, что должна сделать сегодня. Тем более что в моем возрасте завтра можно и не дождаться.
— Прекрасный жизненный принцип, — похвалила Саманта, мыслями уже в своей рубрике.
— Только не забудь написать, что это должен быть человек с прочным положением и стабильным доходом. И не старше семидесяти лет. Они в этом возрасте мрут как мухи — не от сердечной недостаточности, так от рака простаты. А я не испытываю ни малейшего желания через пару месяцев печатать в газете еще одно объявление.
Агата дождалась, пока уйдет Саманта, и с чайником в руках направилась в гостиную. Здесь она села в кресло, подложив под спину подушку. Телевизор она включила в ту самую секунду, когда начался любимый сериал Маргарет.
Саманта спустилась по ступенькам и вернулась к себе, старательно отворачивая взгляд от запертой двери, ведущей в квартиру Теофиля. Глупо, но его отъезд ее расстроил. Ее вообще пугали любые, даже самые ничтожные перемены в раз навсегда заведенном порядке вещей.
Она посмотрела на часы. Пять вечера. В ней начала подниматься волна паники. Надо написать статью и составить объявление, а она еще даже не просмотрела сегодняшнюю почту.