Я предприняла ещё несколько не самых удачных попыток успокоиться, отчаянно быстро шмыгнув носом. Дышала, как можно чаще и глубже, сведя новые порывы к слезам к минимуму.
— Ты бы сделала то же самое для любой из нас.
Розэ поняла, что в таком состоянии со мной вообще бесполезно разговаривать; она слабо кивнула Джису, и в следующее мгновение они вдвоём подняли меня на ватные ноги. Я вся тряслась. Кажется, даже была на грани падения в обморок.
Мы кое-как дошагали до кухни за несколько длинных секунд, затем девочки поспешно усадили меня на высокий стул, заставив упереться ладонями в столешницу. Дженни протянула чашку только что налитого чая с мелиссой и мятой. Розэ привстала с краю, чтобы следить за моим состоянием, пока Джису отошла в сторону, кого-то поспешно набирая в телефоне. Истерика отступила, но на её место довольно быстро пришёл стыд.
— Ты как? — уже более спокойным голосом уточнила Розэ, заботливо проводя пальцами вдоль позвонков. Я дрожащими губами отпила напиток, ощутив, как тот теплом разлился по горлу.
— Ужасно, — отчаянно призналась я, — меня воротит даже от самой себя, я подвела вас и ломаю карьеру Чонгука. Мальчики из БТС меня возненавидят.
— Они не посмеют, — с уверенностью в голосе заявила Джису, как-то поспешно присоединившись к нам, — мы лично отымеем любого, кто в такой деликатный период скажет хоть что-то.
— Отымеем? — Розэ с недоверием глянула в сторону Дженни, поскольку это она, с большей долей вероятности, научила Джису столь красочному английскому слову. Ким отмахнулась от претензии в качестве ответа.
— Может быть тебе чего-то хочется?
– Например, огурцов или маслин?
— У тебя ничего не болит?
— Кажется, тошнить меня больше нечем, — с большой горечью отметила я, прервав поток заботливых вопросов, — хочется только лечь и забыться.
Розэ придвинула свободный стул ближе к столешнице и взобралась на него, своей теплой рукой накрыв мою ладонь.
— Лиса, ты нас очень напугала, — призналась Пак, взглядом обведя остальных подруг в комнате, словно в поддержку своих слов, — пожалуйста, не делай так больше. Ничего ужасного не произошло. Даже наоборот... Это чудо, это новая маленькая жизнь.
— Представляешь, кто-то унаследует твои чудесные ямочки на щеках, улыбку Чонгука, — воодушевленно добавила Джису, — а как ребенок будет танцевать или боксировать...
Эта мысль отдалась безумной нежностью по всему телу, я рефлекторно положила руку на ещё плоский живот, ощутив волну странной радости. Картинка была слишком притягательна, слишком хороша, чтобы в неё поверить.
— Это будет один из красивейших детей, — отметила Дженни, облокотившись на стол и протянув свои пальцы к нашему с Розэ замку из ладоней, — какие весёлые у него будут дяди и тёти.
— Уверена, Чимин обязательно захочет быть крестным.
— Или Джин.
— Или Тэхен.
Свободную руку я приложила к губам, в попытке унять разыгравшиеся эмоции. Настроение у меня поменялось быстрее, чем погода за окном. Сейчас на душе среди массивных грозовых туч выглянуло солнышко, однако неизвестно, надолго ли оно там задержится.
— Я так благодарна вам, девочки, — сообщила я, смело подавив в себе новую волну слёз, — как же я вас не заслуживаю...
Джису нависла на нас сверху, дружелюбно притянув и Чеен и меня к своей груди.
— В нашей компании и так уже есть два ребёнка, — она оставила беглый поцелуй на моей макушке и бессовестно потрепала причёску Розэ, — подумаешь, одним больше. Как-нибудь справимся.
— А теперь тебе бы полежать и отдохнуть, — обратилась ко мне Дженни, подарив нам одну из своих приветливых улыбок, — а то если будущий папаша увидит твое состояние, то нам придётся его откачивать.
— Это же Чонгук, его в любом случае придётся откачивать.
— Джису!
— Шучу, Розэ, — она ухмыльнулась, подбадривающе сжимая нас в кольце из объятий.
— Она права, — я едва различимо улыбнулась, — кажется, он разгромил кладовую, когда услышал эту новость. Не представляю, что с ним будет, когда мы встретимся лично…
— Я поняла, крестным нужно сделать Намджуна, — выдвинула теорию Джису, игриво подмигнув нам, — не могут же три ребёнка воспитывать другого. А у него есть опыт в воспитании, как-никак, вырастил шесть парней.
~
— Лиса-а, — протяжный голос, такой нежный и ласковый, зазвучал над моим ухом, — пора просыпаться, соня.
Я вздрогнула от едва различимого прикосновения к щеке и неспешно распахнула глаза. Чай с мелиссой от Дженни и теплые разговоры девочек магическим способом на меня подействовали; а может организм просто не выдержал подобную истерику и дал себе возможность чуть-чуть отдохнуть.
Как только дезориентация в пространстве прошла, на минуту, мне захотелось, чтобы всё увиденное утром осталось обыкновенным сном. Однако улыбчивая Чеён своей бескорыстной заботой напомнила о реальности положения. О реальности моего положения.
— Я чуть-чуть задремала, — я непонятно зачем начала оправдываться перед подругой, потуже закутавшись в накинутый во сне кардиган, — простите меня... О, девочки куда-то ушли?
Розэ грациозно встала с подлокотника — на который перед этим оперлась бедром, чтобы меня разбудить, — и чуть отошла в сторону. Я поджала колени к груди и приподнялась на локтях.
— Тут к тебе посетитель, — аккуратно произнесла она, отступив ещё левее. Передо мной замаячил темноволосый красавец в худи и пальто. По его лицу я поняла, насколько сильно он остался измотан утренней съемкой, перелетом и вчерашним выступлением на шоу.
— Чонгук, — сорвалось с губ до боли знакомое имя. Дыхание сперло. Мир закружился.
— Могу вас оставить? — тактично уточнила Розэ, приготовившись, если что, самозабвенно меня защищать.
— Чеен, это приватный разговор, — чуть, смелее заявил мой парень, сделав несколько шагов навстречу к дивану, — я был бы благодарен, если бы ты оставила нас наедине.
— Я хочу услышать об этом от Лисы, — она недовольно изогнула бровь, подарив ему холодное приветствие глазами.
— Я буду в порядке, Розэ. Спасибо.
Чеён бросила в сторону Чонгука ещё один красноречивый взгляд, весьма агрессивный, стоило заметить, прежде чем скрыться в коридорах нашего дома. Сердце защемило, я почувствовала, как желудок сжался в один комок. В комнате повисла пугающая тишина.
— Всё... Всё нормально? — запнувшись, спросил Чон, нервно спрятав ладони в противоположных рукавах кофты. Чонгук так переживал, что мне самой стало не по себе.
— В какой-то мере, — я постаралась сохранить спокойствие и одарила его подбадривающей улыбкой, — вообще-то, мне уже даже лучше.
Чонгук быстро разлепил руки, поспешно заведя ладонь в чёрные как смоль волосы, и чертыхнулся.
— Я весь полет думал о том, как начать этот разговор, но теперь я здесь… И понятия не имею, что могу тебе сказать, — он все также держался на расстоянии, словно опасаясь подойти. Это расстояние причиняло боль нам обоим, — ты злишься?
— Только на себя.
Чонгук явно выглядел обескураженным из-за моего столь быстрого и уверенного ответа. Я ощутила, как снова захотела разреветься, но перед ним слезы отчего-то не могли вырваться наружу. Сейчас диалог и без того оставался напряженным, в добавок, Чон всегда начинал паниковать, когда видел, как девушки плачут.
— Почему?
— Я... — Фраза бы вышла до жути клишированной: «Я разрушила наши карьеры, я разрушила все, над чем мы так много и долго работали», так что не решилась озвучить продолжение вслух. — ... Разве ты сам не видишь?
— Для того чтобы зачать ребёнка нужны двое, тебе не кажется, немного несправедливым принижать мою роль в этом процессе?
Я истерично хихикнула — конечно, он не хотел шутить — и подалась вперёд, уцепившись пальцами за первую попавшуюся подушку. Мне удалось прикрыть свой живот, будто самое уязвимое место на теле, будто мне не хотелось допускать парня к нему. Взгляд Чона инстинктивно опустился.