На первом этаже разместились небогато обставленные гостиная и столовая; на втором — комната миссис Бреникен и детская; позади дома находилась небольшая пристройка с кухней и комнатой для прислуги. Обращенный на юг, Проспект-хаус располагался в изумительном месте, откуда был виден весь город и противоположный берег бухты вплоть до зданий, стоящих на мысе Лома. Конечно, дом был несколько удален от деловой части города, однако это маленькое неудобство с лихвой восполнялось его удачным расположением, открытостью местности, доступной ласковым южным ветрам, напоенным солеными запахами Тихого океана.
В этом доме потянулись долгие часы Доллиного одиночества. Из прислуги вполне хватало кормилицы для малютки и одной служанки. К Долли наведывались Баркеры (редко Лен, часто Джейн). Заходил и мистер Уильям Эндрю, спеша сообщить молодой женщине разными путями доходившие до него известия о «Франклине». Прежде чем письма попадут в руки адресатов, морские газеты подробно расскажут о встречах кораблей, об их стоянках в портах, о морских происшествиях, могущих заинтересовать судовладельцев. И Долли, таким образом, была в курсе событий.
Что касается связей с обществом, поддержания отношений с соседями, то миссис Бреникен, привыкшая к уединенности Проспект-хаус, никогда к этому не стремилась. И даже если бы дом наполнился людьми, он показался бы ей пустым, ведь в нем не было Джона,— так будет до тех пор, пока капитан «Франклина» не вернется из плавания.
Первые дни Долли не покидала Проспект-хаус, Джейн каждый день навещала ее: обе женщины занимались маленьким Уотом и говорили о капитане Джоне. Когда Долли бывала одна, часть дня она по обыкновению проводила на балконе. Взгляд ее, скользя поверх мыса Айленд, устремлялся за пределы бухты, дальше островов Лос-Коронадос, терялся за линией горизонта… Да, «Франклин» уже далеко. Но мысленно она добиралась до него, всходила на корабль, стояла подле мужа… А когда какое-нибудь судно, шедшее с моря, готовилось причалить, Долли говорила себе, что настанет день, и «Франклин» вот так же появится вдали и будет расти, приближаясь к берегу, и Джон будет там…
Однако для здоровья малютки Уота недостаточно было постоянного пребывания за оградой Проспект-хаус. Во вторую неделю после отплытия Джона установилась прекрасная погода, легкий ветерок умеривал наступающую жару. Миссис Бреникен стала совершать прогулки по окрестностям. Она брала с собой кормилицу, и они шли пешком в старый город. Младенцу, бодрому и розовощекому, такие путешествия приносили пользу, и, когда кормилица, несшая его на руках, останавливалась передохнуть, он махал ручонками и улыбался матери.
Один или два раза, по случаю более длительных прогулок, по соседству брали напрокат красивую двуколку[57] и усаживались в нее втроем или даже вчетвером, поскольку к ним иногда присоединялась миссис Баркер. Однажды так отправились на застроенную виллами возвышенность Ноб-Хилл, туда, где стоит отель «Флоренс» и откуда открывается вид на запад — на острова и дальше. В другой раз поехали к песчаным берегам Коронадо-Бич, на которые с грохотом накатывают яростные волны. Потом посмотрели один из живописнейших уголков побережья, где во время прилива великолепные прибрежные скалы покрываются солеными брызгами. Долли касалась ногой океана, словно доносившего до нее отголоски дальних краев, где теперь находился Джон; быть может, именно эти волны обрушивались на «Франклин», унесенный за тысячи миль отсюда. Долли неподвижно стояла на берегу, и ее воображение рисовало корабль, а губы шептали имя молодого капитана.
Тридцатого марта около десяти часов утра миссис Бреникен, находясь на балконе, увидела миссис Баркер, идущую в Проспект-хаус. Радостно помахав рукой, Джейн прибавила шагу. Ясно, что шла она не с дурной вестью. Долли тут же спустилась вниз и очутилась у порога как раз в тот момент, когда открывалась дверь.
— Что случилось, Джейн? — спросила она.
— Долли, дорогая, сейчас ты узнаешь новость, которая тебя обрадует! Мистер Эндрю просил передать, что «Баундари», пришедший сегодня утром в Сан-Диего, встретился с «Франклином»…
— С «Франклином»?!
— Да! Когда мистер Эндрю повстречал меня на Флит-стрит, он только что узнал об этом, но он может прийти сюда лишь после полудня, поэтому я помчалась сообщить тебе…
— И есть известия о Джоне?
— Есть, Долли.
— Какие? Да говори же!
— Неделю назад корабли встретились в море и смогли обменяться новостями…
— На борту все в порядке?
— Да, милая. Оба капитана находились достаточно близко друг от друга, им удалось поговорить, и последнее слово, которое услышали на «Баундари», было твое имя!
— Бедный мой Джон! — воскликнула миссис Бреникен, растроганная до слез.
— Мне так приятно, Долли,— вновь заговорила миссис Баркер,— что я первая принесла это известие!
— Благодарю тебя! — ответила миссис Бреникен.— Если бы ты знала, какое это для меня счастье!… Ах, если бы я каждый день могла узнавать… Мой Джон… Мой дорогой Джон!… Капитан «Баундари» видел его… Джон говорил с ним… Словно еще раз послал мне прощальный привет!
— Да, милая Долли, и я повторяю, что на «Франклине» все хорошо.
— Джейн,— сказала миссис Бреникен,— мне нужно увидеть капитана «Баундари». Он мне расскажет все в подробностях… Где произошла встреча?
— Этого я не знаю,— ответила Джейн,— но в судовом журнале[58] все указано, да и капитан «Баундари» даст тебе исчерпывающие сведения.
— Хорошо, Джейн, подожди, я оденусь, и мы пойдем вместе… Немедленно…
— Нет, не сегодня, Долли,— ответила миссис Баркер.— Мы не сможем подняться на борт «Баундари».
— Но почему?
— Потому что судно прибыло только сегодня утром и сейчас в карантине[59].
— И на сколько?
— О! Всего лишь на сутки… Это не более чем формальность, но сейчас они никого не могут принять.
— Тогда каким образом мистер Эндрю узнал о встрече?
— Из записки, которую капитан передал ему через таможню[60]. Долли, дорогая, успокойся! В том, что я тебе сообщила, не может быть никаких сомнений, и ты завтра же получишь подтверждение. Потерпи всего один день.
— Ну хорошо, Джейн, до завтра,— ответила миссис Бреникен.— Завтра утром я буду у тебя часам к девяти. Ты пойдешь со мной на «Баундари»?…
— Охотно, милая Долли. Завтра в девять. И как только карантин снимут, нас примет капитан…
— Это ведь капитан Эллис, друг Джона? — спросила миссис Бреникен.
— Он самый, Долли, и «Баундари» тоже принадлежит дому Эндрю.
— Хорошо, Джейн, договорились… Значит, с утра… Ах, каким долгим покажется мне сегодняшний день!… Ты не останешься со мной обедать?
— С удовольствием, моя дорогая. Мистера Баркера не будет дома до вечера, и я могу вторую половину дня провести с тобой…
— Спасибо, милая Джейн, мы поговорим о Джоне… все о нем… все время о нем!
— А что Уот? Как поживает наш малыш? — поинтересовалась миссис Баркер.
— Прекрасно! — ответила Долли.— Весел, как пташка! Вот будет радость отцу!… Джейн, мне хочется завтра взять с собой его и кормилицу. Знаешь, я не люблю с ним расставаться, даже на несколько часов. Я стану беспокоиться, если малыша не будет рядом со мной!
— Ты права, Долли,— ответила миссис Баркер.— Неплохая идея — устроить Уоту такую прогулку. Погода хорошая, залив спокоен. Это будет первое путешествие по морю у нашей дорогой малютки! Ну, договорились?
— Договорились! — ответила миссис Бреникен.
Джейн оставалась в Проспект-хаус до пяти часов вечера. Уходя от кузины, она повторила, что будет ждать ее завтра к девяти часам утра, чтобы отправиться на «Баундари».
Глава IV
НА «БАУНДАРИ»
На следующий день в Проспект-хаус проснулись рано. Погода стояла великолепная. Бриз[61] гнал в океан остатки ночного тумана. Пока миссис Бреникен совершала утренний туалет, кормилица одевала маленького Уота. Было решено, что Долли пообедает у миссис Баркер, а пока она ограничилась легкой закуской, чтобы дотянуть до полудня, поскольку очень возможно, что визит к капитану Эллису займет добрых два часа. Так интересно послушать все, о чем расскажет этот отважный моряк!
[57] Двуколка — двухколесная повозка.
[58] Судовой журнал — ведется вахтенным штурманом, в журнал записываются все события, происходящие во время плавания.