Столь живой народный интерес оборачивался дополнительной головной болью для нас с Джеффрисом. Куда бы ни отправилась миссис Кеннеди, ее моментально узнавали, на возглас «Это же Джеки!» тут же слеталась толпа обожателей, и хорошо, если они просто восхищенно пялились, а не пытались подойти и пожать ей руку.
Она никогда не теряла лицо и принимала знаки внимания с вежливой улыбкой, но, оказавшись в одиночестве, едко замечала:
– Кто бы мог подумать, насколько важной птицей я стану.
Ей определенно не нравились такие ситуации, и вскоре я понял, что самой лучшей защитой для нее и возможностью проявить себя для меня был поиск возможностей исполнять ее желания, не привлекая лишнего внимания. Например, физические упражнения были для нее очень важной частью жизни. Каждый день она выходила на долгие прогулки по улицам и паркам Джорджтауна. Специального расписания она не придерживалась, но неизменно уделяла некоторое время моциону, который предпочитала совершать на улице.
Я знал, что у нее ранее были выкидыши, а однажды ребенок родился мертвым. Она тоже помнила об этом и старалась не перетруждать себя. Первое время я сопровождал ее молча, оставаясь рядом, но оберегая ее право на личное пространство. Если она первой заводила разговор, я отвечал, однако если ей хотелось помолчать, я не докучал ей болтовней. Меня наняли, чтобы защищать ее, а не для того, чтобы играть в лучшего друга, не будучи таковым.
Однажды мы спускались по Тридцать четвертой улице к реке Потомак, чтобы выйти к каналу Чизпик-и-Огайо. Дорожка из гравия вывела нас к крутой лестнице на набережную канала, который повторял течение реки. Это было тихое и спокойное место – островок нетронутой природы под сенью деревьев среди городского шума и сутолоки, которое вскоре стало ее любимым местом отдыха. Чаще всего мы приходили туда вдвоем, если только Мод Шоу не решала вывести Кэролайн на прогулку вместе с мамой. Именно там мы с первой леди постепенно узнавали друг друга и учились обоюдному доверию.
Темп ходьбы задавала она и, несмотря на беременность, проявляла прекрасную выносливость. Она всегда держала спину идеально прямой и ступала уверенно, но осторожно.
– Понимаете, мистер Хилл, – объясняла она, – мне, конечно, нужно беречься, я ведь беременна, и доктор сказал, что не стоит перенапрягаться. Но забрасывать упражнения нельзя, иначе у меня совсем не останется сил, да и немного свежего воздуха еще никому не вредило.
Дорога на большей части пути была достаточно широкой, чтобы мы могли идти бок о бок, но порой тропа сужалась настолько, что мне приходилось пропускать ее вперед, а самому держаться позади, настороженно оглядываясь. Так я мог видеть, что происходит впереди, а в случае опасности – прикрыть спину первой леди. Я никогда не начинал разговор первым, предоставляя ей это право. Иногда мы несколько минут шли в молчании, а затем она вдруг произносила что-нибудь вроде «Как хороша сегодня река! Удивительно умиротворяющие звуки, правда?»
Она всегда тонко подмечала красоту природы вокруг нас: пение птиц, яркость осенних листьев, шум реки… Я и сам люблю прогулки, но именно она научила меня ценить эстетику окружающего мира. Миссис Кеннеди воспринимала мир как живую картину кисти великого живописца и различала в ней все до единого сочетания оттенков и текстур.
Первая леди живо интересовалась механизмами работы секретной службы и тем, как именно эта работа влияет на ее жизнь. Она засыпала нас вопросами о протоколе охраны, я понимал, что для нее это – совершенно новый опыт и она явно не в восторге от того, что больше не может никуда выйти в одиночестве. Впрочем, моя компания, кажется, была для нее меньшим злом из возможных.
В те дни у агентов было много работы и помимо обычных обязанностей телохранителя: в резиденцию постоянно приходили кандидаты на самые разные вакансии в Белом доме, и каждый из них вначале проходил проверку секретной службы. Для меня это была первая смена администрации, и меня откровенно смешило то, как самые разные люди распушали перья в борьбе за руководящие должности.
Первые две недели пролетели как один день. Я постепенно привыкал к особенностям новой миссии, работа превращалась в рутину, а наши отношения с миссис Кеннеди крепли. Чувствовалось, что она начинает доверять мне. Эта первая леди не собиралась тихо стоять в тени своего мужа, и ей нужны были верные союзники.
Новоизбранный президент Кеннеди вылетел в Палм-Бич на следующий же день после объявления результатов выборов. Фамильное поместье с видом на океан как нельзя лучше подходило, чтобы сосредоточиться на административных делах. В это же время миссис Кеннеди устраивала множество мелких дел и осваивалась в новой для себя и явно тяжелой роли. Беременность добавляла проблем, однако она выносила все тяготы с впечатляющей стойкостью. Весь мир с жадностью наблюдал за ней, и она не боялась предъявить ему результаты своей работы.