— Вы опять думаете про арендную плату, доктор Рамзи, — вздохнула она и пояснила Крэддоку: — Бедный доктор ужасно подавлен из-за того, что половина наших арендаторов сетуют на отсутствие денег.
«Бедный» доктор засопел и что-то пробурчал себе под нос. Мисс Лей решила, что молодому человеку самое время откланяться, и посмотрела на племянницу. Берта мгновенно поняла ее взгляд.
— Оставим их, Эдди, — сказала она, поднимаясь. — Идем, я хочу показать тебе дом.
Крэддок проворно встал с явным облегчением оттого, что испытание закончилось. Перед уходом он пожал мисс Лей руку и все-таки произнес короткую речь:
— Вы ведь не будете сердиться, что я забираю у вас Берту? Надеюсь, скоро мы с вами познакомимся поближе и станем большими друзьями.
Мисс Лей, застигнутая врасплох, тем не менее оценила попытку объясниться. Все могло пройти гораздо хуже. Во всяком случае, Крэддок не ссылался на Всемогущего и не упоминал о своем «долге».
Затем Крэддок подошел к доктору Рамзи с протянутой рукой, отвернуться от которой было бы невежливо.
— Доктор Рамзи, я бы хотел как-нибудь с вами встретиться, — произнес Крэддок, глядя ему в глаза. — Полагаю, у вас ко мне есть разговор. Мне тоже нужно с вами побеседовать. Когда вы сможете уделить мне время?
Услышав эти прямые и искренние слова, Берта зарделась от удовольствия, а ее тетушке пришлась по душе смелость, с которой Крэддок обратился к старому ворчуну.
— Да, поговорить было бы неплохо, — кивнул доктор. — Скажем, сегодня в восемь вечера.
— Отлично! До свидания, мисс Лей, — попрощался Крэддок и вышел вместе с Бертой.
Мисс Лей не относилась к тем людям, которые считают опрометчивым судить окружающих, не узнав их в достаточной мере. Мисс Лей составляла свое мнение о человеке уже через пять минут и очень любила делиться своими впечатлениями.
— Знаете, доктор, — произнесла она, едва закрылась дверь за молодой парой, — он вовсе не так страшен, как я думала.
— А я и не утверждал, что Крэддок дурен собой, — едко ответил доктор Рамзи, убежденный, что все женщины как одна теряют голову при виде интересного мужчины.
Мисс Лей улыбнулась:
— Привлекательная внешность, мой милый доктор, — это три четверти боевого арсенала в борьбе за жизнь. Вы даже не представляете, на какое унылое существование обречена дурнушка.
— Вы одобряете нелепое намерение Берты?
— По правде говоря, одобряем мы с вами его или нет, не имеет особого значения, и посему лучше отнестись ко всему спокойно.
— Поступайте как знаете, мисс Лей, но лично я собираюсь положить конец этому безрассудству! — отрезал доктор Рамзи.
— Не выйдет, дорогой доктор, — опять улыбнулась мисс Лей. — Я знаю Берту намного лучше, чем вы. Мы с ней прожили три года, и все это время мне доставляло удовольствие изучать ее натуру. Позвольте рассказать, как мы впервые встретились. Вам, конечно, известно, что мы с отцом Берты рассорились много лет назад; спустив все свои деньги, он пожелал проделать ту же штуку с моими, а когда я ответила категорическим отказом, впал в буйный гнев, обозвал меня жалким неблагодарным созданием и держал обиду до конца своих дней. Смерть жены подкосила здоровье моего брата, несколько лет он провел, скитаясь с Бертой по Европе. Девочка получала образование — какое было доступно — в полудюжине стран. До сих пор удивляюсь, что она вообще чему-то выучилась и не превратилась в испорченное существо. Берта — великолепный пример того, что люди более склонны к добру, нежели ко злу. — Мисс Лей усмехнулась, поскольку сама не слишком в это верила. — И вот однажды, — продолжала она, — я получила телеграмму, отправленную на имя моего адвоката: «Отец умер, приезжайте, если можете. Берта Лей». Обратным адресом значился Неаполь, а я была во Флоренции. Разумеется, я все бросила и помчалась туда, захватив лишь сумочку, несколько ярдов траурного крепа да нюхательные соли. На вокзале меня встретила Берта, которую я не видела десять лет. Моим глазам предстала высокая миловидная девушка, очень сдержанная и прелестно одетая по последней моде. Я мягко поцеловала ее, как того требовали печальные обстоятельства, и по дороге с вокзала спросила, на какой день назначены похороны, заранее приготовив нюхательную соль на случай, если сирота разразится рыданиями. «Похороны уже прошли, — сообщила она. — Чтобы вас не расстраивать, я дала телеграмму, когда все закончилось. Я поставила в известность хозяина виллы и слуг. По правде говоря, в вашем приезде не было необходимости, просто доктор и английский священник посчитали неправильным, что я здесь совсем одна». После этих слов нюхательная соль понадобилась мне самой. Вообразите мое состояние! Я ожидала увидеть неловкую девочку-подростка, слезы, истерики и полный кавардак, а вместо этого нахожу, что все устроено самым пристойным образом, а этот подросток способен позаботиться еще и обо мне. За ленчем Берта окинула взглядом мой дорожный костюм. «Полагаю, вы покинули Флоренцию в большой спешке, — заметила она. — Если хотите одеться в черное, рекомендую мою модистку — она шьет весьма неплохо. Кстати, сегодня я еду к ней, чтобы примерить несколько платьев».
Мисс Лей сделала паузу и взглянула на доктора, чтобы проверить, какой эффект произвели ее слова. Доктор Рамзи молчал.
— Позже мои первоначальные впечатления только усилились, — добавила она. — Вы превзойдете сами себя, если убедите Берту отказаться от принятого ею решения.
— Вы хотите сказать, что намерены благословить этот союз?
Мисс Лей пожала плечами:
— Любезный доктор, повторяю, наши с вами благословения или проклятия не имеют ни малейшего значения. Крэддок — самый обычный молодой человек. Благодарение Богу, что Берта не выбрала кого-то похуже. Этот хотя бы образован.
— Да, вы правы. Десять лет в Королевской школе в Теркенбери кое-что значат.
— Что представлял собой его отец?
— То же, что и Эдвард — джентльмен-фермер. Обучался в Королевской школе, как впоследствии его сын. Водил знакомство с местными дворянами, однако не принадлежал к ним; знал всех фермеров, хотя не относился и к этому сословию. Такими Крэддоки были много поколений — ни то ни се, ни рыба ни мясо.
— Газеты пишут, что именно эти люди — хребет страны, доктор, ее главная опора.
— Тогда пусть держатся, где положено хребту, — со спины, — проворчал доктор Рамзи. — Как хотите, мисс Лей, но я не допущу этого безумия. В конце концов, мистер Лей назначил меня опекуном девочки, и пускай ей уже исполнился двадцать один год, мой долг — проследить, чтобы она не попала в лапы первого встречного оборванца, который уговорит ее выйти замуж.
— Воля ваша, — отозвалась мисс Лей, которой немного наскучил этот добрый джентльмен. — Едва ли вы чего-то добьетесь от Берты.
— Я не буду разговаривать с Бертой. Я встречусь с Крэддоком и прямо выскажу ему все, что думаю.
Мисс Лей вновь пожала плечами. Доктор Рамзи явно не понимал, за кем решающее слово в этом вопросе, а она не считала нужным его об этом информировать. Доктор удалился, и через несколько минут в комнату вошла Берта. Судя по всему, тетушка не собиралась чинить препоны истинной любви.
— Дорогая, тебе надо позаботиться о приданом, — с сухой улыбкой промолвила она.
— Церемония будет совсем скромной, — ответила Берта. — Мы с Эдвардом не хотим никакой шумихи.
— Очень умно с твоей стороны. Большинство людей думают, что, вступая в брак, совершают нечто оригинальное; им даже в голову не приходит, что со времен Адама и Евы кто-то еще заключал семейный союз.
— Я пригласила Эдварда завтра к нам на ленч, — сообщила Берта.
Глава V
На следующий день после ленча мисс Лей вернулась в гостиную и распаковала посылку от Мьюди. Она просматривала издания, пробегала глазами страницу той или иной книги, чтобы получить о ней представление, но мысли ее возвращались к только что закончившейся трапезе. Эдвард Крэддок заметно нервничал, за столом держался очень скованно и проявлял чрезмерную услужливость, передавая мисс Лей соль, перец и прочие мелочи. Крэддок прилагал все усилия, чтобы показаться любезным, но в то же время был немного подавлен и отнюдь не лучился восторженной радостью, естественной для счастливого жениха. Мисс Лей задавалась вопросом, действительно ли он любит ее племянницу. Берта, вне всяких сомнений, парила в небесах от любви и не сводила глаз с молодого человека, словно в жизни не видела ничего более прекрасного и восхитительного. Такая экспансивность в сравнении с прежней сдержанностью удивляла. Казалось, Берте совершенно не важно, что ее чувства станут достоянием целого света. Она не только была счастлива своей любовью, но и гордилась ею. Мисс Лей вслух рассмеялась над наивной уверенностью доктора в том, что он сможет помешать этой страсти. Отлично сознавая, что хладные струи доводов рассудка не в силах погасить бушующее пламя, мисс Лей даже не думала препятствовать союзу, но в то же время не имела желания быть свидетелем вступительных шагов к нему, поэтому после ленча сослалась на усталость и уединилась в гостиной. Ее радовала мысль о том, что она поступает, как ей нужно, и одновременно создает удобство для влюбленных.