— Эдвард, вы так добры, — прошептала она чуть не со слезами.
Он обернул куртку вокруг ее плеч, и от прикосновения его рук Берта утратила остатки самообладания. По телу пробежала сладкая судорога, она теснее прижалась к Крэддоку. В тот же миг его руки скользнули вниз и обняли ее талию. Берта сдалась в его объятия и подняла глаза, Крэддок наклонился и поцеловал ее. Поцелуй привел Берту в такой экстаз, что она едва не застонала — то ли от боли, то ли от наслаждения. Она обвила руками шею Эдварда и привлекла его к себе.
— Какая же я дурочка, — наконец промолвила она, издав нечто среднее между смешком и всхлипом.
Берта немного отстранилась — правда, не настолько, чтобы Эдвард отнял руку, так уютно лежавшую на ее талии. Почему он ничего не говорит, не клянется в любви? Почему не просит того, чем она готова его одарить? Она склонила голову на плечо Крэддоку.
— Берта, я тебе нравлюсь? — спросил он. — Я хотел спросить тебя об этом с тех самых пор, как ты вернулась.
— Разве сам не видишь? — Уверенность вернулась к Берте. Она поняла, что признаться ему мешала лишь робость. — Глупый, не надо стесняться!
— Тебе известно, кто я такой, и…
— Что?
— Ты — мисс Лей, хозяйка Корт-Лейз, а я всего-навсего один из твоих арендаторов, без всяких средств.
— Я и сама небогата, — ответила Берта, — но если бы имела десять тысяч в год, с радостью положила бы эти деньги к твоим ногам.
— Берта, о чем ты? Не будь жестока со мной. Ты знаешь, чего я хочу, но…
— Ну, насколько я поняла, ты хочешь сделать мне предложение, — улыбнулась она.
— Не насмехайся надо мной, Берта. Я люблю тебя и мечтал бы просить твоей руки, но понимаю, что не вправе, потому что ничего не могу тебе дать. Пожалуйста, не сердись.
— Я ведь люблю тебя всем сердцем! — воскликнула Берта. — Мне не надо другого мужа. Ты сделаешь меня счастливой, а иного я и не желаю.
Крэддок снова заключил ее в страстные объятия и поцеловал.
— Неужели ты не замечал моей любви? — прошептала Берта.
— Я догадывался, но не был до конца уверен, и потом, я боялся, что окажусь недостаточно хорош для тебя.
— Я тебя обожаю. Раньше я не знала, что можно любить так сильно. О, Эдди, ты даже не представляешь, сколько счастья принес в мою жизнь.
Крэддок еще раз поцеловал ее, она вновь обняла его за шею.
— Тебе не пора домой? — спохватился он. — Что скажет мисс Лей?
— Нет, нет, погоди, — запротестовала Берта.
— Как ты откроешься ей? Думаешь, она не будет против? Твоя тетя наверняка уговорит тебя порвать со мной.
— Ты ей понравишься, и не сомневайся. А даже если и нет, какая разница? Не ей ведь выходить за тебя.
— Она опять увезет тебя за границу, и там ты полюбишь другого.
— Эдвард, ты что, не знаешь? Завтра мне исполняется двадцать один год, и я сама смогу распоряжаться своей судьбой. Я не покину Блэкстебл, пока не выйду за тебя.
Пара медленно брела к дому — Крэддок настоял на этом, опасаясь, что Берта слишком долго пробудет на холоде. Они шли рука об руку, Берта наслаждалась своим счастьем.
— Завтра к нам на ленч должен прийти доктор Рамзи, — сообщила она. — Тогда-то я и объявлю, что собираюсь за тебя замуж.
— Ему это придется не по душе, — нервно заметил Крэддок.
— А мне все равно. Если мы с тобой этого хотим, все остальные пусть думают, как им заблагорассудится.
— Ладно, отдаю все в твои руки.
Они подошли к крытой галерее перед входом, Берта неуверенно посмотрела на дверь.
— Пожалуй, я пойду, — сказала она, втайне надеясь, что Эдвард предложит сделать еще один круг по саду.
— Да-да, иди, — ответил он. — Не хватало еще, чтобы ты простудилась.
Как мило с его стороны беспокоиться о ее здоровье! И конечно, он прав. Эдвард прав в каждом слове, в каждом поступке. Берта вдруг забыла о своей упрямой натуре и почувствовала жгучее желание полностью покориться воле Крэддока. Сила этого человека вызывала у нее странное ощущение собственной слабости.
— Доброй ночи, любимый! — горячо прошептала Берта.
Она не могла оторваться от него, словно безумная. Поцелуи никак не кончались.
— Доброй ночи!
Когда фигура Крэддока наконец растворилась во тьме, Берта вошла в дом и закрыла дверь.
Глава III
И у старых, и у молодых за большим горем следует бессонная ночь. На стариков так же действует и большая радость, однако для юной души счастье, по-видимому, более естественное состояние, и потому оно не нарушает ночного покоя. Берта крепко спала без снов, а проснувшись, поначалу не помнила вчерашних событий. Внезапно память к ней вернулась, и она потянулась в кровати с удовлетворенным вздохом.