Миссис Марч в последний раз обвела взглядом кабинет перед тем, как выскользнуть из него так же тихо, как она сюда входила.
Она прислонилась к стене в коридоре, слегка дрожа; пробираясь мимо гостиной, она дернулась от звука отодвигаемого стула, а затем проскользнула в кухню. Холодную, выложенную плиткой кухню.
Мусорное ведро было спрятано под раковиной за непрозрачной текстильной шторкой. Миссис Марч пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вытащить его оттуда и засунуть получившийся бумажный шар в колготках под промасленную коробку из-под кекса. Она победно вылезла из-под шторки, как раз когда Марта появилась в дверях кухни.
– О, – произнесла Марта, удивившись при виде миссис Марч на кухне.
Они давным-давно заключили молчаливое соглашение, в соответствии с которым миссис Марч полностью отдала кухню во владение Марты, а когда они обе находились в квартире, то прилагали усилия, чтобы избежать встреч друг с другом. Можно сказать, исполняли сложный танец. Они обычно ходили на цыпочках вокруг друг друга, кружа по комнатам, словно в усложненном варианте игры под названием «Музыкальные стулья» [5], и никогда не сталкивались в одном месте. По крайней мере, так поступала миссис Марч.
– Все в порядке, миссис Марч?
– О да, – ответила запыхавшаяся миссис Марч. – Я только что подумала, не приготовить ли пасту сегодня на ужин. Джордж любит пасту с колбасой.
– Ну, у нас недостаточно ингредиентов. Да и паста на ужин… Я бы не советовала, миссис Марч. В особенности после вчерашнего пирога с курицей.
Марта была широкоплечей женщиной лет пятидесяти, волосы всегда связывала в маленький тугой пучок так, что ей, по всей вероятности, было больно. На лице – немного веснушек, но никакой косметики, голубые глаза с покрасневшими веками смотрели спокойно. Казалось, она отличалась непробиваемым терпением. На самом деле миссис Марч довольно сильно ее побаивалась. В частности, она боялась, что Марта хочет быть или даже уже знает: именно она здесь главная, а не миссис Марч, которой следовало бы убираться в квартире.
– Я рекомендовала бы сегодня рыбу-меч, – сказала Марта.
– Ну, может быть, – согласилась миссис Марч. – Но Джордж любит пасту…
Марта сделала шаг по направлению к ней. Какая она огромная!
– Я на самом деле перенесла бы пасту на следующую неделю, миссис Марч.
Миссис Марч сглотнула, затем кивнула. Марта улыбнулась почти успокаивающе, лицо ее при этом оставалось серьезным. Миссис Марч попятилась из кухни, надеясь, что Марта не заметила, что у нее голые ноги.
Глава IV
Миссис Марч наблюдала за Джорджем, когда они вечером собрались ужинать. Он вошел в комнату, рассеянно глядя вниз на свои туфли и почесывая подбородок. Миссис Марч напряглась, повесив на лицо улыбку, которую он должен был увидеть при первом взгляде на нее. Но он так и не поднял голову, пока подходил к столу, лишь взялся за спинку стула, отодвинул его и уселся. Улыбка сошла с ее лица.
Они ели в маленькой столовой, соединявшейся с гостиной раздвижными стеклянными дверьми. На заднем фоне звучали ноктюрны Шопена. Стол был изысканно накрыт – это миссис Марч вбила в голову ее мать, и необходимость красиво накрывать стол вошла у нее в привычку. Мать многократно повторяла дочери, что удачный брак строится изнутри, и важно то, что происходит в доме, а не вне его. Мужа, возвращающегося домой после работы, всегда должна встречать жена в пике своей формы, и он должен попадать в дом, где все обустроено так, что он будет им гордиться. Все остальное станет строиться на этом. Мать подчеркивала, что если сама миссис Марч не сможет должным образом вести хозяйство, ей следует нанять кого-то, чтобы им заниматься. Миссис Марч научила Марту правильно накрывать на стол, каждый день и каждый вечер ставить серебряные подсвечники, выкладывать салфетки с монограммами, черный оливковый хлеб подавать в серебряной хлебнице, а вино – в широком графине. И все это ставилось на вышитую льняную скатерть, которая принадлежала еще бабушке миссис Марч (и стала частью приданого, которое ее мать вообще не хотела ей давать, потому что она выходила замуж за разведенного мужчину, да еще и без венчания в церкви – их регистрировали в мэрии).
Стол всегда накрывался так по умолчанию, даже если ужинала одна миссис Марч, что случалось часто. Когда Джордж погружался в написание книги, он очень мало ел, только бутерброды, которые ему в кабинет приносила Марта. В другое время он часто ездил в турне с целью продвижения своих книг или на конференции, встречался за обедом или ужином с агентом или редактором – это были обеды и ужины для гурманов, которые всегда растягивались надолго. В такие дни миссис Марч все равно ставила Шопена, все равно ела из серебряных блюд и дорогого фарфора, потягивала вино маленькими глотками из винных бокалов сложной формы под внимательным взглядом портретов Викторианской эпохи, написанных маслом, которые украшали столовую.
5
«Музыкальные стулья» – подвижная игра, в которой используется на один стул меньше, чем количество участников.