За моей спиной дверь дома номер 154 открылась, и дверная ручка покатилась к моим ногам. Вскрикнув, я подняла ее и обернулась. На меня в упор, словно ожидая, что я сейчас заговорю, смотрел мистер По, одетый в безупречный черный сюртук и держащий на руках крупную черепаховую кошку.
– Здравствуйте, – тупо сказала я.
Он протянул ладонь, и я положила в нее дверную ручку.
Он посторонился, чтоб я могла войти в это унылое жилище.
Когда я это сделала, мой испуг превратился в гнев. Почему он ведет себя так холодно? Я не пришла бы, если бы он меня не пригласил.
Сразу у входа, возле печи, служившей одновременно для приготовления пищи и отопления, дрожала женщина. Если бы мистер По был женщиной и постоянно пребывал в состоянии тревоги, через несколько лет он стал бы выглядеть так же, как она. У женщины был высокий лоб мистера По и его глаза в обрамлении темных ресниц, но в них и на морщинистом лице с тяжелой челюстью читалось совершенно чуждое поэту беспокойство.
– Миссис Осгуд, – сказал По, поглаживая кошку, – это моя тетушка, миссис Клемм.
Та суетливо подалась вперед, чтоб пожать мне руку, и длинные ушки ее белого вдовьего капора колыхнулись. Интересно, это ее дочь замужем за По? Она переводила взгляд с него на меня, очевидно собираясь разразиться речью.
– Можете сообщить Виргинии, что у нее гостья, – мягко сказал мистер По.
Подобные подушкам груди тетушки колыхнул вздох, и она тяжело двинулась в заднюю комнату.
Я старалась смотреть прямо перед собой, делая вид, что не замечаю убожества помещения и обстановки. Тут стоял потертый диван, стол, покрытый полосатой скатертью, покоричневевшей по краям от бесчисленных глажек, три стула со спинками в форме лиры, печь. Вдоль стен без всяких полок выстроились книги. Если не считать чайного сервиза костяного фарфора на столе, единственной красивой вещью в комнате был маленький полированный письменный столик. Под заткнутым тряпьем окошком он выглядел каким-то потерянным.
– Надеюсь, вам несложно было найти дорогу сюда, – сказал мистер По.
Из задней комнаты до моих ушей доносились шепот и шарканье.
– Совершенно несложно.
Он спустил с рук кошку, которая вразвалочку пошла к дивану, вскочила на него и улеглась.
– Могу я взять ваше пальто?
Придумывая и отметая поводы, чтобы бежать отсюда, я позволила ему помочь мне снять верхнюю одежду. Его близость привела меня в замешательство. Я пыталась избавиться от неловкости, когда в комнате появилась миссис По в сером шерстяном платье, похожем на школьное. Ее личико сияло, как у ребенка в Рождество.
– Миссис Осгуд! Большое спасибо, что пришли! Я умирала от желания познакомиться с вами с тех самых пор, как прочла «Кота в сапогах»! – Она бросила взгляд на мужа. – И стихи о цветах мне тоже очень нравятся. – Прежде чем я успела поблагодарить, она воскликнула: – Пожалуйста, не судите строго наше временное пристанище! Эдди надо поселиться где-нибудь неподалеку от работы, и этот дом – единственное, что удалось найти за такое короткое время. Его, по крайне мере, не приходится делить с грязными иностранцами.
Миссис Клемм поморщилась. Мистер По, казалось, ничего не слышал.
– Вы уже знаете, что Эдди теперь совладелец «Бродвей Джорнал»?
– Мои поздравления! – сказала я мистеру По. – Теперь вам придется оставить «Миррор»?
– Мистер Моррис обманул его относительно оплаты за стихи! – объявила миссис По. – Неужели он на самом деле думает, что это сойдет ему с рук? – Ее ангельский голосок сочился жаждой мести. – Дайте только срок, и увидите… Эдди заставит его ужасно пожалеть.
Захваченная врасплох, я сказала:
– Талант вашего мужа будет куда больше к месту в «Джорнал», учитывая литературную направленность этого издания.
Лицо мистера По оставалось по-прежнему строгим.
– Боюсь, мое положение в «Джорнал» не так высоко, как это может показаться. В качестве одного из трех совладельцев я имею шестнадцатичасовой рабочий день. Кажется, я тот самый партнер, который предназначен для тяжелой работы.
– Тогда не буду отнимать ваше время, – сказала я и попыталась встать.
– О, пожалуйста, останьтесь! – воскликнула миссис По, вновь становясь воплощением нежности. – Вы же только что пришли.
Откуда-то возникшая на заднем плане миссис Клемм предложила: