Дальше Тамила деланно промокнула у глаза сульму, которой подвела свои огромные зеркала души и нарочито выразительно поставила метку от сглаза своей девочке за ушком. Обвела руками круг, захватывая в него образ детей, сжала кулачки и приложила к вискам. Зрители-гости шумно зааплодировали.
- Что, происходит!? – гарчала на возмутителя спокойствия.
- Охрана дала сбой. Его бывшая невеста пыталась вас отравить! – зло ответил Роландо, сверля глазами Равана.
- Где она? – сжал кулаки жених старший.
- Серый за ней рванул, пока мы тут в Робин Гуда играли с Марком! – ответил обеспокоенный отец.
В этот вечер Кубинец понял для себя одну вещь: он любит Тами, но Лусия для него важнее. «Господи, неужели! – поднял он глаза к небесам. – Неужели я избавился от навязчивой любви к этой неимоверной женщине!?»
Как отклик его молитве, он увидел вдали женщину. Формами она напоминала Тамилу в те спокойные времена, когда он еже вечерне обнимал её в киевской квартире. Красавиц одел на себя самую прекрасную улыбку.
- Добрый вечер! – поприветствовал.
Дама с улыбкой ответила, стараясь укрыться дупатой, стесняясь своих пухлых форм.
Вечер же подходил к финишному концу. Шиталь смогла улизнуть, и не только она. Майка весь остаток просидела бы кислой из-за того, что встретила на празднике Камиля, но её сорванцы в купе с приехавшими оторвами-тройняшками Райзада бежали, не хотели идти спать. Счастливая пятёрка оккупировала сцену, врубив на всю музыку.
Четыре сорванца, как один слушались своего предводителя Амриту Кумари Сингх Райзада, дочь компаньона Капуров, Арнава. Эта бестия без слов руководила своей шайкой оболтусов. Один лил чай на электрогитару, второй орудовал за пультом, крутя, как попало диски (выходило неплохо), а Майкины чудаки вытворяли такой брейк дэнс, что у оставшихся гостей скулы сводило от смеха.
Майка с Кхуши пытались урезонить актёров, но это было слишком сложно. С делом справился только Арнав. Он приманил свою принцессу, а братья и близнецы сами сдались на милость родителей.
- Ох, и натерпятся они со своими отпрысками! – хохотала Тамила. – Жаль, что не помню, какой ты была ... – её весёлость прошла, она обняла девочку свою и сдавила с силой.
- Мами, ты всё вспомнишь, обязательно вспомнишь! – с чувством ответила дочь.
Две пары медленно шли пешком, благо зал сняли близко, всего несколько особняков пройти. Молодая пара: Ракеш и Лу осели в парке на лавочке, а Тамилу Раван подвёл к небольшой Альтанке в саду у небольшого прудика.
- Прости меня. – опустил мужчина взгляд. – Мне сложно находиться с тобой рядом, но и уйти не могу... – говорил медленно, желая подольше растянуть время с будущей женой.
- Ты же мой муж... – хохотнула Тамила, а про себя подумала. – Ну, почему ты меня не поцелуешь? – смотрела огромными глазами-океанами с синевой.
Раван в них тонул, но мужественно держался.
- Пока ты сама не захочешь, я к тебе не прикоснусь больше. – еле выговаривал слова. – Не хочу тебя испугать... – а в уме пронеслось. – Как же я тебя люблю, хочу, ещё немного и сорвусь.
Невидимые узы держали их, не отпуская. Лусия расцеловала своего Ракеша и помчалась к матери. Только с появлением взбалмошной девчонки Тами смогла отойти к дому. Пара старших молодоженов долго не могла уснуть в своих спальнях. Их тянуло друг к другу со страшной силой.
В эту ночь Раван вновь кричал во сне от ужаса, а Тамила вертелась в постели. Её мучал новый кошмар, будто Раван растворяется в облаке. Она его пытается вернуть, но ничего не выходит. Воздушный поток уносит её всё дальше.
150 глава ИМЯ МУЖА, НАПИСАННОЕ ХНОЙ
Ужасная ночь прошла, и невесты погрузились с головой в новые приключения. Мать с дочерью перед рассветом собрались отдохнуть на своей яхте, пока не начался очередная предсвадебноая церемония Сухагин (Сумангали, Садхаба). Тами взирала в ровную гладь моря, ощущая тягу погрузиться в тёмные воды Аравийского моря.
Женщина оторвалась от гладкого зеркала, посмотрела на испуганное лицо Лусии.
- Боишься? – задала короткий вопрос, вложив всю палитру своих чувств.
- Да! – с болью в голосе ответила Лу.
- Ты сама знаешь, что все страхи нужно побороть, иначе они сами к тебе придут, когда не ждёшь... – стала пояснять мать.
- Знаю, потому согласилась... – кивнула девчонка. – Но... у меня перед глазами твоё испуганное лицо и боль... – перевела дыхание. – Я даже сейчас чувствую ту боль, которая раздирала меня.