Я взглянул на нее более внимательно. На таком лице трудно что-нибудь прочитать. Вероятнее всего, она работала у богатых по заказам. Я видел, как надуваются вены на ее висках. Джо Симон рисковал получить до десяти лет тюрьмы за то, что занимался поставкой девушек по сто долларов за ночь. И вот я нахожу такую девушку у Ральфа Хоплона. Вполне возможно, что это не просто совпадение.
– Я просто не понимаю, о чем вы говорите, – продолжал он.
Я резко повернулся к нему.
– Держу пари, что совсем наоборот. Как сильно вы в это замешаны, Хоплон?
– Не понимаю, о чем вы говорите, – повторил он.
Блондинка сделала движение, чтобы открыть свою сумочку. Я забрал ее: оружия там не было. С улыбкой, но не очень любезной, я возвратил ей сумочку.
– Хотите, чтоб я сказал вам что-нибудь?
– Что именно?
– Вы очаровательны, как и все другие. И сколько это стоит, дорогая?
Она сделала хищную мину, какую обычно делают ей подобные. Потом ответила, скромно хлопая ресницами:
– Э-э, обычно я беру сотню долларов. Но вам я охотно сделаю скидку, потому что мне не нужно будет платить комиссионных.
Неожиданно до нее дошло, что она сказала. Ее улыбка мгновенно утратила уверенность и нахальство.
– Вы покупатель или продавец? – обратился я к Хоплону.
Он скорчил нахальную морду и попытался сделать вид, что все это ему нипочем и что он знает свои права гражданина.
– Уходите отсюда! Немедленно! Мне все равно, кто вы. И вы не имеете никакого права врываться сюда, не имея ордера на обыск.
Я дал ему увидеть дуло моего револьвера.
– Я уже подумал об этом и поэтому пришел вместе с ним. Где прячется Джо Симон, Рег?
Тут я заметил открытую дверь в комнату, которая, вероятно, была спальней.
– Посмотрим, что там. Иди вперед, Рег.
По его наглой физиономии пробежала тень.
– Я скорее сдохну! Вам это дорого обойдется, очень дорого, Стен.
– Так всегда говорят.
Улыбка блондинки стала просто очаровательной.
– Там находится мой Тони. Он лежит в постели, у него сломана ножка.
Хоплон грязно выругался. Я стал раздумывать, что это: или она подыгрывает ему, или наоборот. Когда в гостиной неожиданно появился я, она плакала. Может быть, он чем-то обидел ее, и ей доставляет удовольствие отплатить ему? Я грубо подтолкнул Хоплона по направлению к двери.
– Откройте дверь, пока я не рассердился.
Он нехотя открыл дверь. Один из парней, которые были тогда с ним у Гюнеса, когда он позволил себе высказаться в отношении Пат, лежал на кровати: его левая нога была закована в гипс. Если память мне не изменяет, то на его досье, хранящемся у нас, стояло имя Венелли.
Я вежливо обратился к нему со словами:
– Да, тогда мне отчетливо послышался хруст сломанной кости.
Венелли решил нагло врать мне в глаза.
– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать. Механик из гаража Енсона забыл выключить кран, он ударил меня и сломал ногу.
Я толкнул Хоплона, чтобы он стал впереди меня, и начал шарить в одежде, повешенной на стуле?
– Вы можете это доказать?
– Шестью свидетелями.
– Спасибо, Тони. Придется время от времени навещать Енсона. Я не знал, что он получает свой хлеб с маслом из ваших грязных рук.
Я тщательно обыскал одежду Венелли. Там ничего не было. То же самое и в ящике комода, и в одежде, висящей в шкафу. Помещение было слишком большим. Мне пришлось бы затратить не меньше недели, прочесывая здесь все, и, возможно, без всякого результата. Я закатил Хоплону такую оплеуху, что он стал плеваться кровью.
– Итак, ты скажешь мне, где это находится?
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – ответил он с наглой улыбкой.
Вот это всегда выводит меня из себя. Я ударил еще раз, ударил с такой силой, что он отлетел к ногам Венелли и грохнулся на пол. Венелли понял, что скоро наступит его черед.
– Теперь, конечно, моя очередь? – усмехнулся он. – Но у вас будет куча неприятностей, когда узнают, что флик чинит правосудие и избивает человека, у которого нога в гипсе.
Я попытался заставить Хоплона сесть. Его голова болталась, как былинка. Пройдет еще некоторое время, прежде чем он обретет дар речи. И даже тогда он не заговорит. Подобные типы не выдают своих секретов. Они знают, что их дело – бизнес, а дискутировать и защищать их будут адвокаты. К тому же, у меня нет никакой зацепки. Даже если бы я продолжал находиться на службе, я ничего не мог бы против него сделать.
Я вернулся в гостиную и обшарил письменный стол Хоплона, но не обнаружил там ничего компрометирующего. Неожиданно мне в голову пришла интересная мысль.
Накануне того дня, когда Пат обвинили в убийстве Кери, я позвонил ей по телефону, что делал почти всегда, чтобы сообщить о своем возвращении, и попал на маленькую домашнюю неприятность. Чирли позвонила Пат по телефону и заявила, что она с мужем едет к нам поиграть в бридж, а у нас дома нет ничего к ужину. Я безрезультатно искал клочок бумаги, и в конце концов был вынужден нацарапать то, что просила меня купить Пат, на двадцатидолларовой бумажке. Если мои воспоминания меня не обманывают, этот билет лежал в моем бумажнике, когда на меня напали во дворе Гров-стрит.
Я вернулся в спальню и снова стал шарить в бумажнике Венелли и обнаружил там четыре купюры по 20 долларов, на обратной стороне одной из них было написано:
"Килограмм рагу из жареной дичи
Банку говядины
Баночку майонеза
Баночку соленых оливок
Пакет овощей".
Я показал билет Венелли.
– А это ты видел, мой мальчик?
У него сразу пропало желание ухмыляться. Он стал таким же белым, как его бинты. Теперь он выглядел так, как и должен выглядеть гангстер, для которого еще одно обвинение приведет к чрезвычайно серьезным последствиям. Я предоставил ему возможность хорошенько подумать, пока отсчитывал принадлежавшие мне сорок восемь долларов, которые я положил в свой карман. После этого я уселся на кровать рядом с ним.
– Ладно, где мои бляха и револьвер, Тони?
Пот крупными каплями стекал по его лицу. Он молча смотрел на меня. Я встал и бросил ему в лицо:
– Гаденыш мой дорогой, у тебя будет очень бледный вид, когда ты останешься до конца своих дней в тюрьме, и все это за сорок восемь долларов и за удовольствие обокрасть флика.
Он дал мне дойти до двери, прежде чем окликнул:
– Нет!
Я повернулся, чтобы посмотреть, в каком он состоянии. Такое обвинение не простая угроза, и он это отлично понимал.
– Что, нет?
– Не доносите на меня! – взмолился он. – Это была лишь шутка, я вам клянусь, Стен. – Он кинул быстрый взгляд в сторону бесчувственного Хоплона. – Рег сказал нам, чтобы мы вас немного потрясли за ту пощечину, которую вы ему влепили. Вас обобрали, чтобы посмеяться. Хотели отправить вашу бляху и револьвер с небольшим посланием, в котором говорилось бы, что его парни барахло. Я о Греди.
– Ay кого они теперь?
Венелли качнул головой.
– Я ничего не знаю. Мы отдали это Регу, но скажите... – Я почувствовал, что он намерен предложить мне какую-то сделку.
– Да?
– Вы хотите отыскать Джо Симона, не так ли? – произнес он, вытирая мокрое от пота лицо.
– Предположим.
– Я буду свободным?
– Если я найду Джо.
– Вы знаете на повороте Свинглайн, около «У Леона», маленькие отели над барами?
– Знаю.
– Ну так вот, на вашем месте я поискал бы там. – Голос Венелли задрожал.
– Какой номер?
– Не знаю, но мне сказали, что он прячется там.
Я мог бы дождаться, пока Хоплон придет в себя, но существовала опасность, что он уже отправил мою бляху и пистолет. А Греди уж не упустит возможности повеселиться на мой счет. Он будет смеяться до коликов. Я вернулся в гостиную. Блондинка все еще сидела на диване. Она действительно думала о том, что мне сказала. Я понравился ей. Она выставила вперед свои коленки и оскалила десны, чтобы доказать это.