— Открой немедленно, ты, исчадие ада!
В этот момент мною владела только одна мысль: «Она знает!» А раз знает, то должна сказать мне.
Тут послышался чей-то голос:
— Нужно вызвать полицию. Этот тип либо пьян, либо сумасшедший.
Я повернулся и увидел, что все двери открыты. Из-за них выглядывали любопытные соседи.
В этот момент со стороны лестничной площадки послышался шум лифта. Полицейские будут здесь раньше, чем я выломаю дверь и заставлю Миру сказать мне правду. Почему-то я не сомневался, что в лифте едут Жиль и Мак. Им очень уж хотелось получить повышение.
Бросив на пол платье Миры, которое я все еще сжимал в руках, я твердым шагом двинулся к грузовому лифту. Никто из соседей не сделал даже попытки меня задержать.
Кабина лифта находилась как раз на этом этаже, что было большой удачей.
Заскочив в кабину, я нажал на кнопку первого этажа, и дверь закрылась. Кабина поехала вниз, а я достал из кармана носовой платок и стал вытирать пот с лица. Мне казалось, что кабина опускается невероятно медленно. Существовала вероятность, что один из полицейских остался сторожить внизу. Я подумал, что тому, кто там меня поджидает, я бы не позавидовал. Да, я решил идти до конца, и тому, кто встанет на моем пути, придется туго.
Теперь я точно знал, что Пат была верной женой и никогда мне не изменяла.
Лифт достиг первого этажа, остановился, и дверца кабины открылась. Перед дверью стоял Жиль. Револьвер в его руке был направлен мне в живот.
— Не пытайтесь сопротивляться, Стон, — официальным тоном сказал он. — Предупреждаю, я буду стрелять.
— Жиль, мне нужно выйти. Не пытайся меня удержать.
— Я буду стрелять, — как треснувшая пластинка, повторил он.
Я медленно пошел на него:
— Это твое право. Ты вооружен и при исполнении служебных обязанностей. Тебе приказали задержать меня любыми средствами. Только постарайся уложить меня с первого выстрела.
Жиль отступил на несколько шагов:
— Послушай меня, Герман…
— Нет, разговаривать с тобой я не буду. Мне нужно уйти.
Пот тек у него по лицу крупными каплями.
Я прекрасно знал, о чем он думал. Он думал о том, что женат и имеет детей, о том, что, если меня задержит, он получит повышение. Он уже прикидывал, на что потратит прибавку к жалованью.
Если сейчас он передо мной спасует, это будет конец его карьеры. И кроме того, нас разделяет слишком маленькое расстояние. Он знал, что если выстрелит, то не промахнется.
Я шел на него, а он медленно отступал к двери холла. Большая капля пота скатилась у него по лицу и упала на воротник рубашки.
— Герман, ради всего святого… — пробормотал он, сделав еще шаг назад, и, наткнувшись на ручку кресла, упал. Падая, он машинально нажал на спусковой крючок. И пуля ушла в потолок. Прежде чем он успел вскочить, я был уже рядом и нанес ему удар в челюсть. Удар был так силен, что он потерял сознание.
Медленно, словно во сне, я посмотрел на свою руку. Костяшки пальцев были разбиты, и с них капала кровь. Я оглянулся. Забившись в угол своего закутка, не сводя с меня округлившихся от ужаса глаз, привратница кричала в телефонную трубку:
— Полиция? На помощь. Здесь Герман Стон!
Я посмотрел на Жиля.
Итак, я заработал еще один минус. Чем же все это кончится? Впрочем, Жилю все равно легче. Его не разыскивают по обвинению в убийстве… Вся его вина в том, что он не сумел воспользоваться ситуацией… Я бы сдался, но что тогда будет с Пат? Нет, я должен попытаться вытащить ее. И пусть за мной гонится хоть вся полиция Нью-Йорка, я сделаю это.
Только нужно торопиться.
Я быстрыми шагами пересек холл и, открыв дверь, вышел в ночь.
XIV
Баня Хаима ничем не отличалась от любой другой. Основную клиентуру составляли подвыпившие люди, желавшие протрезветь и уж потом отправиться домой, чтобы там, продолжая неплохо начатый вечерок, взять и избить ради развлечения жену.
В глубине заведения, за обитой чем-то мягким дверью, в двух маленьких кабинках, разделенных узким коридорчиком, сидели две симпатичные женщины. Они не брезговали ничем и в любой момент были готовы исполнить любое желание клиента.
Была половина пятого утра. Я не пожелал прибегнуть к услугам одной из них. Тогда Хаим отвел меня в пустую кабинку и оставил там. Я лежал в темноте и думал, пытаясь связать воедино все ниточки этой страшно запутанной истории.
Надо признать, удар был подготовлен и нанесен большим мастером своего дела. Что им двигало? Ненависть? Нет, никто не мог ненавидеть меня до такой степени. Ну хорошо, если даже и мог, то уж Пат-то тут при чем? Между прочим, тот, кто все это проделал со мной и Пат, должен был раскошелиться на довольно приличную сумму. Все, что произошло за последние дни, готовилось в течение нескольких месяцев.