— Потому что он неизвестен. Я говорю о настоящем владельце земли. Я сам лично просмотрел все акты продажи и могу сообщить, что вследствие ошибки, вкравшейся в запись в тысяча восемьсот семьдесят девятом году, собственность, о которой мы сейчас говорим, на самом деле не принадлежит тому, кто до сего момента считал ее своей.
— Значит, эта земля принадлежит семейству Еган?
— Безусловно. Вне всякого сомнения.
— А во сколько оценивается этот участок?
Мистер Морис откровенно рассмеялся:
— Трудно сказать, мистер Стон. Но наша фирма была бы счастлива иметь своим клиентом наследника Егана. Могу заверить, что мы не пожалеем усилий, чтобы он получил все, что ему причитается.
— Почему?
— Так получилось, что некая компания построила на участке, на самом деле принадлежащем не ей, а наследникам Егана, строения, оцениваемые по меньшей мере в пять миллионов.
Я повернулся к инспектору Греди;
— Ну, теперь вы все поняли?
— Похоже, понял, — признался старик. — Они хотели уничтожить Пат, чтобы ее права перешли к Ирис. — Посмотрев на мой значок, он протянул его мне.
Я сунул его в карман:
— Благодарю вас, сэр. — Повернувшись к Пат, я осторожно взял ее за руку. — Ну а теперь, любимая, давай уйдем отсюда.
Джим запротестовал:
— Но, Герман, мы еще должны задать кучу вопросов.
Я попытался ответить на них заранее:
— Хорошо, я скажу. Ника Казароса убил Симсон. А его, в свою очередь, прикончил Хенсон. Парка ухлопала Ирис. Правда, сделала она это нечаянно, поскольку целилась в меня. Не вызывает сомнения также, что Кери убил Свенсон, и он же подстроил все так, чтобы убийцей посчитали Пат.
Послушай, чего ты от меня еще хочешь? Может, мне завернуть все эти сведения в пакет, перевязать голубой ленточкой и опустить тебе в карман?
Джим засмеялся:
— Ну хорошо, Герман, можешь идти. Я думаю, мы тут справимся без тебя.
Мы с Пат вышли из комиссариата. Пахло весной.
Когда мы спустились по лестнице, я увидел, что Пат плачет.
— Забудь об этом, любовь моя. Давай сделаем вид, что ничего не произошло.
Сказав это, я отошел на несколько шагов, а потом снова приблизился. Сняв шляпу, я произнес:
— Добрый вечер, малютка!
Глаза Пат заблестели.
— Вот как, полицейский! Привет, дружок!
Я нежно поцеловал ее, и этого пока было достаточно, поскольку мы знали, что любим друг друга.
А потом нам ничего больше не оставалось, как сесть в машину и отправиться домой.
