Чувствуя, как болят мускулы на спине, рука и голова, я двинулся к толпе зевак. Мне нужно было спрятаться среди людей, чтобы меня не увидел инспектор Греди, как раз выходивший из машины. С ним был помощник комиссара Рейхарда. Они двинулись к отелю, и тут на них набросилась толпа репортеров.
— Нет-нет, — на ходу отвечал Греди. — Нет, я не могу приказать, чтобы вас пустили внутрь.
Я знал, что он очень не любит отменять приказы своих подчиненных.
Сделав еще несколько шагов в гущу толпы, я чуть не столкнулся с невысоким человеком. Это был Абе.
— Тысячи извинений! — сказал он и вдруг застыл с широко открытым ртом.
Таким растерянным он выглядел первый раз за все время, что я его знаю. Быстро схватив журналиста за локоть, я спросил:
— Я тебе когда-нибудь врал?
Он пристально посмотрел мне в глаза:
— Нет.
— Все сведения, которые я тебе давал, оказывались совершенно правдивыми?
— Ну и что?
Тут мне захотелось обернуться и посмотреть, не узнал ли меня кто-нибудь из стоящих сзади, но я не посмел это сделать. Свободной рукой я вытер пот со лба.
— И что? — повторил Абе.
— Я не убивал Симсона…
— Клянешься?
— Клянусь!
— Кто же тогда это сделал?
— Кто-то прятался в его комнате.
— Другими словами, тебя подставили?
— Да, совершенно так же, как и Пат.
— Кто это сделал?
— Я почти уверен, что Peг Хенсон.
Несколько секунд Абе смотрел на меня испытующим взглядом, потом спросил:
— Но зачем Регу Хенсону понадобилось губить тебя и Пат?
— Откуда я знаю?
— Это же бессмысленно.
Я снова вытер пот со лба.
— Это не имеет смысла, но говорю тебе, Peг Хенсон сыграл не последнюю роль в этом деле.
Затылок и спина у меня болели все сильнее. Казалось, даже дыхание причиняет невыносимую боль.
Я быстро сказал:
— Там, наверху, они найдут мой револьвер. Из него ухлопали Симсона. В это время он был смертельно пьян. Но сделал это не я, это сделал напарник Тони Бонелли. Он же, вместе с Тони, похитил у меня револьвер и значок, когда я выходил из дома Кери.
— И ты не горишь желанием добровольно сдаться в руки правосудия?
— Нет.
Абе — очень хороший журналист и настоящий друг. Я стоял спиной к отелю, а он лицом.
— Значит, ты спустился по пожарной лестнице и вышел через бар на нижнем этаже? — спросил он. — Кстати, тебя видели? Узнали?
— Ну конечно.
Он посторонился так, чтобы я мог проскользнуть мимо него.
— Тогда уходи отсюда, и поскорей. Из бара выскочила какая-то девчонка. Сейчас она натравит на тебя всю толпу.
Я проскользнул мимо него и ринулся прочь.
Где-то позади послышался крик девицы:
— Эй, держите его! Он должен быть здесь! Он только что вышел из клуба!
Через несколько секунд началось столпотворение. Один из полицейских догадался включить сирену. Несколько машин никак не могли разъехаться. Потом сирена смолкла, и послышался голос Пурвиса из открытого окна двести первого номера, спросившего, что случилось.
Швейцар закричал, пытаясь объяснить ему, что девица утверждает, будто Стон минуту назад вышел из бара.
— Черт побери! — выругался Джим. — Так хватайте же его немедленно! Эй, все вы внизу, перестаньте валять дурака и попытайтесь его задержать!
Он рассчитывал, что вся толпа кинется меня хватать. А кто-то из полицейских меня, может быть, даже и подстрелит. Вот только все обернулось так, как происходило уже не раз.
Когда в газетах читаешь, как какой-то преступник прошел сквозь цепь полицейских, это отнюдь не выдумка. Я знал, что полицейские уже стараются перекрыть улицу и теперь внимательно разглядывают всех, кто попадает в их поле зрения. Но только видят они тех, кто перед самым их носом.
Я пошел прочь от отеля, расталкивая попадавшихся на моем пути людей. Слава Богу, на улице было достаточно темно. За спиной у меня все еще слышались крики девицы. Небольшая группа полицейских поспешно выскочила из отеля.
Я ускорил шаги и перешел на другую сторону улицы. Как только я ступил на тротуар, загорелся зеленый свет. Рядом со мной притормозило такси. Я мгновенно открыл дверцу и рухнул на сиденье.
— Куда надо, парень? — спросил таксист.
Я назвал первое, что пришло на ум:
— На Пен-стэйшн.
Когда он тронулся с места, одна из патрульных машин пронеслась мимо нас в направлении Пятьдесят четвертой улицы. Сирена ее верещала, как безумная.
Посмотрев ей вслед, шофер бросил:
— Нет, вы только посмотрите! Столько полицейских! Должно быть, случилось что-то из ряда вон.