Я ее перебил:
— Откуда же вы можете знать, что я не убивал Симсона? Разве что от Рега…
Мира попыталась ударить меня ногой, да так энергично, что послышался треск разорвавшегося шелка.
— Вон из моей квартиры! Я не потерплю, чтобы меня оскорбляли. Я не знаю, кто такой этот Хенсон.
Она хотела вскочить, но я схватил ее за руку и заставил остаться на кровати.
— А откуда тогда вы знаете его фамилию? По радио о нем говорить не могли, а я назвал лишь имя.
На секунду Мира окаменела, а потом стала с бешеной силой вырываться. Застежка ее платья совсем сползла вниз, обнажая белое тело.
Ах, как она походила на Пат!
Я посмотрел на ее лицо и вдруг подумал, что она походит на Пат как-то по-особенному.
Через секунду мои нервы не выдержали, и я изо всей силы ударил ее по щеке. Хлопок пощечины прозвучал, как выстрел.
Я прорычал:
— Так ты будешь говорить или нет? Ну же, кто ты? Кем тебе приходится Пат? Зачем все это? За что ты так ненавидишь ее? Что она тебе сделала?
Мира так испугалась, что у нее затряслись губы. Теперь она больше не притворялась, а на самом деле боялась меня.
— Не прикасайся ко мне! — закричала она. — Вон отсюда!
Она снова попыталась ударить меня ногой, а когда я отшатнулся, рванулась, да так, что в моих руках осталось лишь ее платье.
Вскочив, она прижалась к стене, вытянув перед собой руки.
Мне показалось, что я в каком-то кошмарном сне. У меня возникло ощущение, что нечто подобное я уже видел.
Я бросился к ней и крикнул:
— Да замолчи!
В этот момент она рывком распахнула дверь и выскочила в коридор совсем голая. Я бросился следом за ней.
В конце коридора была дверь душа. Она влетела туда и захлопнула дверь перед моим носом. Ударив в нее плечом, я обнаружил, что Мира закрылась на задвижку.
Вне себя от ярости я заревел:
— Открой немедленно, ты, исчадие ада!
В этот момент мною владела только одна мысль: «Она знает!» А раз знает, то должна сказать мне.
Тут послышался чей-то голос:
— Нужно вызвать полицию. Этот тип либо пьян, либо сумасшедший.
Я повернулся и увидел, что все двери открыты. Из-за них выглядывали любопытные соседи.
В этот момент со стороны лестничной площадки послышался шум лифта. Полицейские будут здесь раньше, чем я выломаю дверь и заставлю Миру сказать мне правду. Почему-то я не сомневался, что в лифте едут Жиль и Мак. Им очень уж хотелось получить повышение.
Бросив на пол платье Миры, которое я все еще сжимал в руках, я твердым шагом двинулся к грузовому лифту. Никто из соседей не сделал даже попытки меня задержать.
Кабина лифта находилась как раз на этом этаже, что было большой удачей.
Заскочив в кабину, я нажал на кнопку первого этажа, и дверь закрылась. Кабина поехала вниз, а я достал из кармана носовой платок и стал вытирать пот с лица. Мне казалось, что кабина опускается невероятно медленно. Существовала вероятность, что один из полицейских остался сторожить внизу. Я подумал, что тому, кто там меня поджидает, я бы не позавидовал. Да, я решил идти до конца, и тому, кто встанет на моем пути, придется туго.
Теперь я точно знал, что Пат была верной женой и никогда мне не изменяла.
Лифт достиг первого этажа, остановился, и дверца кабины открылась. Перед дверью стоял Жиль. Револьвер в его руке был направлен мне в живот.
— Не пытайтесь сопротивляться, Стон, — официальным тоном сказал он. — Предупреждаю, я буду стрелять.
— Жиль, мне нужно выйти. Не пытайся меня удержать.
— Я буду стрелять, — как треснувшая пластинка, повторил он.
Я медленно пошел на него:
— Это твое право. Ты вооружен и при исполнении служебных обязанностей. Тебе приказали задержать меня любыми средствами. Только постарайся уложить меня с первого выстрела.
Жиль отступил на несколько шагов:
— Послушай меня, Герман…
— Нет, разговаривать с тобой я не буду. Мне нужно уйти.
Пот тек у него по лицу крупными каплями.
Я прекрасно знал, о чем он думал. Он думал о том, что женат и имеет детей, о том, что, если меня задержит, он получит повышение. Он уже прикидывал, на что потратит прибавку к жалованью.
Если сейчас он передо мной спасует, это будет конец его карьеры. И кроме того, нас разделяет слишком маленькое расстояние. Он знал, что если выстрелит, то не промахнется.
Я шел на него, а он медленно отступал к двери холла. Большая капля пота скатилась у него по лицу и упала на воротник рубашки.
— Герман, ради всего святого… — пробормотал он, сделав еще шаг назад, и, наткнувшись на ручку кресла, упал. Падая, он машинально нажал на спусковой крючок. И пуля ушла в потолок. Прежде чем он успел вскочить, я был уже рядом и нанес ему удар в челюсть. Удар был так силен, что он потерял сознание.