– Кто это? – настороженно спросил Хану.
– Ада Георгиевна, воспиталка.
«Пропал, конец», – сжавшись в комок, грустно подумал Хану. Его раскусили, окружили черти, и это ад, из которого, по разведданным, выхода нет.
– Не бойся, – прошептала ему Дина. – Она не страшная, просто больная, кто-то её ест изнутри.
И действительно, этот кто-то, похожий на змея, грыз её печень. Услышав девочку, он почему-то подмигнул Хану и с ненавистью фыркнул на ворона. Видимо, как ползающий, он естественно ненавидел всё летающее.
– Почему она злится на тебя? – искренне не понимая, спросил Хану. По его данным, служащие ада наделены беспредельной силой и должны быть спокойны в своих делах. Ненависть и злость могут сделать их слепыми и неоправданно жестокими.
– Не знаю. Похоже, она ненавидела меня ещё до моего рождения, – огорошила девочка.
– За взгляд, – пояснил Хард, мельком посмотрев на Дину. – Ты пока не умеешь скрывать правду.
– Спасибо, Хард, ты меня понял, – Дина, совершенно не боясь Ады, погладила ворона.
– Немедленно перестань, – потребовала «груша», мелкими шажками приближаясь к ним.
– Ада Георгиевна, съешьте булочку с марципаном, она вкусная и улучшает настроение. – невинно моргая, пролепетала Дина.
– Дина, ты же знаешь, что мне вредно мучное, – закрыв свои мёртвые глаза, процедила Ада, выдвинув нижнюю губу.
Змей улыбнулся девочке и показал на сумочку.
– Она у вас в сумочке, – хихикнула Дина.
– Опять ты за свои фокусы, чертовка! Постоянно лезешь куда не надо. Немедленно иди ко всем и…
– Прекратите кричать! – каким-то убедительным негромким голосом потребовала женщина, которую почему-то все восемь глаз Хану проморгали.
Оглянувшись, могущественная Ада испуганно присела и втянула голову туда, где у неё должны быть плечи. Она попыталась скроить на лице подобие улыбки, но получился оскал.
– Бетти? – заискивающе произнесла она. – Я просто напомнила ей, что с птицами надо быть осторожными, встречается птичий грипп.
– Сама ты гриб! – возмущённо каркнул Хард и, чтобы не обострять ситуацию, перелетел на соседнее дерево.
Дальше Хану было всё ясно. Перед ним та, кого он искал – матрица. Девочка для его миссии не подходит. Она тут бесправна. Хану аккуратно переместился в Бетти.
– Я не разделяю ваши методы воспитания и всё помню, Ада Георгиевна, – негромко произнесла Бетти и мысленно добавила для Хану: – Сиди тихо.
– Не исправлюсь я уже, да и недолго мне осталось, потерпи, Бетти, – холодно произнесла Ада и, взяв за руку девочку, пошла к остальным детям.
Дина обернулась и помахала рукой. Хану понял, что она с ним прощается. Ему стало неожиданно грустно – видимо, подхватил эту болезнь тут. Нельзя так покидать детей.
– Можно я девочке сделаю подарок? – как можно вежливее спросил он у Бетти.
– Какой? – смотря вслед уходящим, поинтересовалась она.
– Добрые фантазии и сны из моего архива.
– Дина, – крикнула Бетти, – подойди ко мне.
Девочка вырвалась и весело подбежала.
– Ты придумываешь сказки? – заговорщицким детским голосом спросила Бетти.
– Да-а, – так же ответила Дина.
Бетти прикоснулась к её голове, и Хану отправил подарок.
– Ты их напишешь, а я обязательно прочитаю, – ещё тише произнесла Бетти. – И… беги к своим.
Она резко развернулась и пошла… В спину им раздалось шипение Ады:
– Своих детей заведи и потом давай советы.
Хану на себе почувствовал, как дьявольский огонь сверкнул внутри женщины и тут же погас. Бетти ускорила шаг, покидая «зону Ада».
***
– Откуда прибыл? – мысленно спросила Бетти Хану.
– Це-эра, Водолей, – презрительно ответил за него Хард. – Через фонтан. Третий за неделю.
– Как зовут проходимца?
– Хану, – нервно каркнул Хард.
– Чем недоволен?
– Скучно, агенты пошли один глупее другого. Дайте мне серьёзное задание. Надоело сидеть на таможне этого портала.
– Два других где сейчас?
– Они в хлам, отданы на сохранение алкашам, обитающим у пивного киоска рядом с фонтаном. Проиграли, обменяли на удовольствия или просто потеряли почти все спецсредства и способности.
– И телепатию с мимикрией?
– Да.
Хану практически ничего не слышал. Он понял, что обречён и, будто прощаясь, смотрел на всё глазами Дины, чувствуя приятную грусть. Вспомнил, как оставил ей частичку себя. Это многое значит – он уже полностью не погибнет.
– Что с ней будет? – прошептал он.
– Ничего, – ответил Хард.
– Как ничего? – насторожился Хану.