- Да вы ведь совсем как десантник, большой сэр. Можете изображать на сцене.
Какую чушь он несет?! Прыгнуть в подземелье и носиться там, как на тренировке? Изображать из себя Ультрамарина, когда ты истинный Кулак?!
Д'Аркебуз решительно шагнул вперед, готовый задушить Сэмджани. Гримм поспешил вмешаться:
- Сэм! Мы видели... видим здание суда. Видим суд! - торопливо забормотал скват.
Лекс одернул себя. Упоминание о городском суде несколько охладило его пыл. Если свернуть невежественному жителю Сабурлоба шею, знакомство с местной каталажкой неминуемо. Мелинда ничего не рассказывала им о Суде какая досада!
Уголовные преступления не интересовали Имперский Суд.
Убийства и кражи - дело полиции. Высокопоставленные законники расследовали заговоры против веры и Империи.
Понял ли Сэмджани, чего только что избежал? Или паломники, нанимающие его, частенько ведут себя необычно?
- Есть Суд, конечно, - прощебетал гид. - Строительство заканчивается через пять лет после атаки Ультрамаринов.
Понятно. Важнейший храм имперского культа осквернен нечеловеческими гибридами, в администрации царит коррупция...
Как рассказал Сэмджани, правивший в то время монарх Хаким Бадишах был обвинен в ереси вместе со всей семье, но затем помилован. Династия Бадишахов осталась у власти, но выплатила огромный штраф, который и пошел на строительство и содержание суда.
Сэмджани также заметил, что двери здания постоянно заперты. Судьи заняты своими собственными проблемами и интригами.
Джака это заинтересовало, отвлекая от горьких мыслей.
- Разве Маршалы Суда не проводят регулярных рейдов в Шандабаре?
Сэмджани этого не знал.
- Судьи посылают карательные отряды на поиски предателей?
Похоже, сабурлобец не знал даже, что такое карательные отряды.
- Люди готовы убивать себя, - проворчал он.
Уточнить сказанное Сэм отказался, сославшись на религиозные традиции и запреты.
Джак, Лекс и Гримм покинули развалины и пешком отправились через весь город к храму Оксиденс. По пути они остановились перед зданием суда, чтобы осмотреть его повнимательнее. Но и только. Если бы они решили поглазеть на другие достопримечательности Шандабара, побывать на рыбном рынке и на ферме камелопардов, расположенной в окрестностях столицы, их прогулка могла бы затянуться на два-три дня.
Они некоторое время понаблюдали за огромным зданием издалека. Мрачная тень высоченного шпиля затеняла целый район города.
Очевидно, для постройки суда снесли несколько жилых кварталов - или же дома лежали в развалинах после войны с генокрадами.
Стены из монолитного детрита уходили ввысь. Сотни стрельчатых узких окон как нельзя лучше подходили для амбразур.
Гримасничающие горгульи украшали зубчатый парапет и остроконечные орудийные башни. По верху здания шел фронтон высотой в десять метров, на котором на фоне орнамента из черепов лозунг:
PAX IMPERIALIS LEX IMPERIALIS.
Мир Императора. Закон Императора...
В душе д'Аркебуза слово "lex", созвучное его имени, прозвучало горьким укором, упреком в уклонении от долга. Как будто на фронтоне огромными буквами написали имя преступника!
- Ха-ха, а моего имени тут нет, - пошутил Гримм, обыгрывая фонетическое совпадение. - Меня еще не ищут.
Вряд ли сотрудники Суда вообще искали кого-нибудь. Как и говорил Сэмджани, массивные входные двери были плотно закрыты. Наверное, чтобы внутрь не заходили паломники, стекающиеся в Шандабар в Святой год.
Джак вспомнил о своем последнем посещении Суда на теплой планете Суран. Там ворота всегда были нараспашку. Бдительные арбитраторы следили из-за зеркал за проходящими по внутреннему двору. Когда в Суде рассматривалось дело, спорящие стороны располагались лагерем и жили в палатках несколько месяцев.
Специальные поставщики продовольствия снабжали их чаем на травах и булочками, повара готовили пищу на кострах. Клерки записывали показания, адвокаты советовали клиентам, как отвечать, и толковали императорские указы, изданные сотни, а то и тысячи лет назад. Порой истцы и ответчики проводили половину жизни на внутреннем дворе Суда.
Здесь, на Сабурлобе, все выглядело иначе.
Двор пустовал. Суд был закрыт.
Джак повернулся к своим спутникам:
- Ничего не скажешь, живем под зорким оком закона.
В шуме голосов вряд ли кто-то мог их подслушать.
Закон смотрит вдаль, он порой не замечает, что творится у него под носом.
Гримм кивнул на широкий экран, установленный на перекрестке. Рядом нищий собирал милостыню в огромную бронзовую урну. Монеты, казалось, падали совершенно беззвучно.
Через равные интервалы возвышались точно такие же экраны.
Все они были пусты.
Невысокий Гримм обратился за объяснениями к прохожему.
Оказалось, что экраны не имеют никакого отношения ни к Суду, ни даже к местной полиции.
Шесть миллионов паломников не поместятся в храме, чтобы увидеть Истинное Лицо. Созерцать святыню на экране в любой части города считалось равносильным присутствию на церемонии. Здесь зрители разглядят даже больше, чем в толпе у храма.
- Я не хочу сказать, что судьи потеряли бдительность, - продолжил Джак. - Но часто они больше заинтересованы в собственном благополучии, чем в тщательном расследовании. Это сильное искушение. Суд может стать миром внутри себя.
Тайный Инквизитор знал, что за запертыми воротами есть все: лабиринты коридоров, аудитории, залы, архивы, а также склады, кухни, гаражи и спортивные залы. Суд мало отличался от крепости-монастыря. Судьи руководили Маршалами, а те - арбитраторами, вооруженные отряды которых обязаны защищать закон Империи там, где он нарушен.
- Я полагаю, что нынешний Лорд Бадишах не пытается что-либо изменить. Как и Хаким Бадишах. Зачем? Его задача - собирать налоги и оплачивать содержание Суда. Местная администрация очищена от гибридов сто лет назад. Судьи считают одно свое присутствие на планете значимым вкладом в обуздание преступности. Это неправильно, но для нас удобно. В маленьком городке спрятаться труднее. Однако нам лучше держаться ближе к космическому порту, если только не обнаружим в песках пустыни вход в Паутину.
Обнаружить вход в лабиринт с помощью рунного глаза погибшего Азула Петрова... Ворп-глаз мертвого навигатора хранил в памяти маршрут к Черной Библиотеке. Но как использовать мертвый орган? Разве что для убийственного взгляда? Да и вряд ли на Сабурлобе есть вход в Паутину.
Не успели трое беглецов пройти и сотни метров по бульвару с видеоэкранами, как шум толпы усилился. Впереди раздавались крики на искаженном местном диалекте:
- Рано открывают Истинное Лицо!
- Одкриваюд Исдиное Лисо!
- Швященники нашинают открывать Иштинное Лишо!
- Ostentus Vultus Sacer![ Ostentus Vultus Sacer! (лат.) - выставляют Священное Лицо! ]
Готовилась какая-то провокация. Экраны оставались пустыми. Монахи Оксиденса не стали бы открывать Истинное Лицо Императора раньше срока. Но взбудораженные пилигримы верили любым слухам. Они прилетели на Сабурлоб с других планет, из дальних систем. Пропустить торжественный момент для многих значило прожить жизнь зря. Они ждали целых пятьдесят лет!
Немудрено, что паника распространилась, как пожар в лесу.
- Даешь взятку - смотришь вблизи!
- Так много коррупции, что доступа нет!
- Смотришь только по видео!
Матовая поверхность экранов оставалась темной. Толпа заволновалась. Из боковых улочек стекались все новые и новые паломники, привлеченные криками. Узел из человеческих тел затягивался, трещал и увеличивался в объеме. Джак, Гримм и Леке решили укрыться за бронзовой урной. Даже пустая, она весила не меньше тонны.
Толпа на площади перед зданием Суда принялась неистово молиться, некоторые принялись колотить кулаками в запертые ворота. Тысячи голосов требовали справедливости.
- Мы платим!