Билл вызвал меня первым:
— Эхо 0-1, я Эхо 0-2. Находимся под довольно сильным обстрелом со всех сторон. У меня один танк застрял на каком-то телефонном проводе. — Билл все еще говорил спокойно, но каждый раз, когда он выходил в эфир, я слышал рев башенных орудий танков позади него. [7]
Издалека послышалось вызванное допплеровским эффектом (4) вуп-вуп ударных вертолетов; звук повысил свою частоту при их приближении, а затем пронзительно прогремел над нашими головами и прыгнул прямо в бой. Пятисекундные очереди вертолетных 7,62-миллиметровых пулеметов Гатлинга (5), напоминающие звук бензопилы, возвестили противнику об их прибытии. Сражение продолжалось.
*****
Перед тем как ранним вечером «Росомахи» выехали из укрытия, я собрал их вместе и обратился ко всему отряду. Я хотел убедиться в том, что мы не становимся жертвами нашего собственного «цирка», — у всех нас должно было быть одинаковое понимание реальности насчет того, кем мы являлись, кем мы не являлись, и какова была наша задача, которую мы попытаемся реализовать в ту ночь.
Спрятавшееся за песчаными дюнами и окруженное почти непроходимыми пустынными руслами, известными как вади, наше укрытие представляло собой крошечное скопление одноэтажных зданий, которые когда-то служили самой секретной и без-опасной из всех иракских военных баз, такой себе иракской версией Зоны 51 в пустыне Невада. (6) Совершенно заброшенное и недоступное для всех, кроме не-скольких высших должностных лиц иракского правительства, оно был специально создано для того, чтобы быть переделанным в наше «мародерское» логово.
Мы назвали себя «Росомахами» в честь группы подростков, которая напала на вторгшуюся Советскую Армию в знаменитом фильме «Красный рассвет». [8] (7) Подобно киношным «Росомахам», мы также использовали маскировку и обман, чтобы запутать врага и ввести его в заблуждение. Большинство из нас за свою карьеру много раз работали под прикрытием: в качестве бизнесменов, туристов, даже как группа антропологов на раскопках в пустыне. Наш подход состоял в том, чтобы слиться с тол-пой где угодно. Это был образ жизни. Однако никто из нас никогда не пытался сделать то, что мы сейчас проделывали во время этой операции в иракской пустыне: замаскироваться под танковую дивизию.
Говорят, что вы не можете судить о книге по ее обложке, но мы надеялись, что иракские военные сделают именно так — это было что-то вроде современной версии Троянского коня. [9] Вот только вместо того, чтобы пытаться казаться безобидным, чтобы обмануть врага и заставить его ослабить бдительность, наподобие того как греки использовали коня против Трои, мы пытались казаться грозными, чтобы заставить врага поверить, будто мы являемся авангардом огромной танковой дивизии. Мы полагали, что путем проведения внезапных операций в стиле «ударь и беги» против иракских военных частей, защищающих центральный Ирак, мы сможем вселить страх и панику в их сердца и заставить их поверить, что мы окружили их и что их положение безнадежно.
До сих пор «Росомахи» действовали весьма успешно. Мы провели одно из самых длительных наземных проникновений в тыл врага за всю историю современной войны. [10] Сочетая точный огонь с точным маневром, наши небольшие, но ловкие силы смогли добиться эффекта, несоразмерного нашим размерам и затраченным усилиям. [11] Целые вражеские бригады оказались разбитыми и разбежались при виде наших «мародеров» и шухере наших «мародерских» набегов. Это был первый случай в истории, когда силам специальных операций для проведения специальных действий в тылу врага было придано танковое подразделение. Мы уничтожили сотни боевых машин Саддама — танки, артиллерию, ракетные установки и реактивные самолеты, большинство из которых бросались их расчетами и экипажами за несколько секунд до того, как мы буравили их с помощью технологического «пира» лазерных и высокоточных бое-припасов.
Наша уловка сработала намного лучше, чем наши даже самые оптимистичные ожидания. [12] Мы выполнили нашу общую задачу, заставив Саддама и его высших генералов поверить, что основное наступление ведется к западу от Багдада, а не оттуда, откуда на самом деле наступали все силы вторжения — с юга. [13] Иракские генералы соответствующим образом расположили свои оборонительные силы, и вследствие попыток обороняться везде они не смогли защититься нигде. С падением иракского правительства мы оказались единственным барьером между Саддамом и его последним потенциальным путем бегства из Ирака. Наша ложная танковая дивизия создавала впечатление, что обширные пустыни Северо-Западного Ирака оказались наглухо закрыты, заставив Саддама и его приспешников уйти в подполье, а не в изгнание, где они почти наверняка избежали бы правосудия. (см. карту 1).