— Вас понял, одобряю. Как только этот танк освободится, отходите в пустыню и возвращайтесь к нашему укрытию, — передал я ему.
— Конец связи, — ответил Билл.
Через долю секунды после того, как Билл отключился, радио снова затрещало и ожило.
— Это Змей-01. Что, по-вашему, происходит? [19]
Это был наш командующий. Он следил за нашими радиопередачами со своего командного пункта, находившегося в другой стране, более чем в трехстах милях отсюда. [20]
Я не совсем понял смысл его вопроса, поэтому быстро обобщил нашу боевую за-дачу, а затем уточнил информацию о текущей обстановке с противником.
— Запрещаю, запрещаю, запрещаю. Вы не должны покидать этот город. Я хочу, чтобы вы продолжали двигаться вперед в город и уничтожили врага, — рявкнул он. [21]
Находясь в своем кондиционированном командном пункте, генерал видел сражение как серию цветных компьютерных иконок на гигантском плоском экране монитора. Он слышал эту битву как серию урезанных вопросов между мной и Биллом во время наших прерывистых спутниковых радиопередач. Чего он не мог видеть, так это вражеских войск, пытающихся прорваться через «клеверный лист», или прочных блокпостов, которые они так ловко соорудили на дорогах, ведущих в город. Он не чувствовал ни пронизывающего холода, ни той уязвимости, которую ощущало большинство «Росомах» в безоружных и незащищенных машинах, на которых они ехали. Он не слышал ни треска вражеских пуль, щелкающих над головами людей, подобно хлыстам, ни выводов, которые делали люди на земле относительно жестокой реальности их нынешнего затруднительного положения. У генерала не было никакого контекста событий.
За день до этого, в пятистах милях к югу, бронетанковые дивизии, шедшие во главе основной атаки коалиции, проникли в Багдад, испытывая шок и благоговейный трепет перед тем, что с того дня на военном жаргоне получило название «Громовой бросок». (8) Они сокрушили сопротивление противника, направив колонну бронетехники в самое сердце города.
Более чем вероятно, что наш командующий видел подобное же великолепие для нашей поддельной бронетанковой колонны. [22] Но «Громовой бросок» не был нашей миссией, и мои люди только притворялись частью бронетанковой дивизии. Настоящая бронетанковая дивизия имеет более трехсот танков и вдвое больше бронетехники поддержки. У нас же было всего пять танков, и по крайней мере в одном из них жизнь поддерживали искусственно. Более 150 000 человек и машин осуществляли атаку на Багдад. Мы же находились на окраине родного города Саддама, силами чуть меньше сотни людей.
Уважительным, но деловитым тоном я напомнил командующему, в чем состоит наша задача, а затем еще раз повторил серьезность положения противника.
— Я уже приказал Биллу выйти из боя и вернуться в пустыню, чтобы перегруппироваться. — Генерал ничего не ответил.
Через несколько секунд зазвонил мой защищенный спутниковый телефон — это был заместитель генерала. Он потратил пару мучительно долгих минут, пытаясь по-сократовски задавать вопросы, (9) чтобы заставить меня передумать. Я был терпелив с генералом, но я находился в эпицентре операции, и жизнь моих людей висела на волоске. Каждая секунда, потраченная на то, чтобы успокоить его, была потрачена впустую из-за концентрации на бое — я больше не мог болтать. Я сказал ему то же самое, что и командующему: «Это не наша задача; обстановка не оправдывает этого, и я уже приказал своим людям отойти».
Вокруг «клеверного листа» враг продолжал давить. Скоростные грузовики-пикапы пытались атаковать танки в лоб, противник пытался найти брешь в броне нашего троянского коня. Большинство боевых вертолетов были поражены огнем из стрелкового оружия и запросили разрешение на отход. [23] Каждый человек на перекрестке сражался с кишащим вокруг врагом, используя все оружие, которое было у него под рукой. Находиться в меньшинстве и уступать в вооружении было тем, к чему мои ребята были уникально подготовлены, и они были уверены, что смогут справиться — по крайней мере, некоторое время. Их лишь начали беспокоить радиопереговоры между генералом и мной, которые транслировались в каждой машине и в наушниках каждого человека.
Мой спутниковый телефон зазвонил еще раз. Это снова был заместитель генерала. Армейский полковник и на самом деле хороший парень, он оказался зажатым со своим боссом между молотом и наковальней.
— Послушай, Пит, я думаю, тебе следует послать своих ребят в город. Если ты не… эээ… пройдешь через этот город, может пострадать твое… эээ… будущее как командира. — телефон отключился.