— Дело мадам Сошет он выиграл, — начала я.
— В суде было лицо моего отца, а не Лорье. Большая разница, Марсель. Ему теперь будет не просто вернуть имя и клиентов.
— Так. Ребята! Дуйте к Мишелю! Расскажите ему все! Может, он что-то придумает… — начала я.
— Ага, придумает, — закатил глаза Жак, — проповедь для несуществующей паствы! Ты помнишь его после слушания, когда мы пытались ему все рассказать? Он же нам Евангелие по памяти читал!
— Жак! — я повысила голос, — живо к Лорье! А я к Адель.
— На кой она тебе сдалась? — протянул Жак на ходу, догоняя Этьена.
— Она может с собой что-то сделать! Не подумал? — бросила я ребятам вслед и похолодела от собственных слов. Эта мысль пришла мне в голову только что, но тут же заполонила сознание.
Я набрала номер Артема и назначила ему встречу у дома Адель, потом начала звонить бывшей подруге, но она не брала трубку.
Я стрелой понеслась по знакомому адресу.
Артем уже ждал меня у подъезда, дверь открылась, и мы влетели вверх по лестнице.
— Ты можешь объяснить, что случилось? — допытывался Артем, пока я тарабанила по двери.
— Она вчера при нас тот ролик записывала… — я двинула ногой по дверному полотну, — она его выложила! И сегодня… Это ад…
— А она была в Универе?
— Нет… Может, поможешь? — сверкнула я глазами на Артема?
— Что? Стучать? Громче уже не будет…
— Артем! Ее грязью поливает весь Универ!
— Так, а откуда она знает, если она в нем не была?
— А откуда Мишель узнал про плакат? Нашлись добрые люди!
Наш разговор прервали соседи, вышедшие на лестничную клетку.
— Опять вечеринку будете устраивать? — мадам сдвинула брови, — сколько можно? Когда учиться-то успеваете?
— Что она говорит? — шепнул мне на ухо Артем. Он ведь не знает французского!
Я отмахнулась от Артема и попыталась объяснить соседям, что очень волнуюсь за подругу. Ей может потребоваться помощь!
— Еще б не волноваться! Всеми днями тусовки, вечеринки, народ, шум, бутылки мешками выносят! А заносят ящиками!
— Мадам, мы должны ей помочь! — воскликнула я, — она оступилась, но осознала все и теперь… Она совершила ужасный поступок, но имела смелость в нем признаться! Надо что-то придумать! Может, у Вас есть ключи?
— Ломайте дверь! — на пороге квартиры мадам показался мужчина.
Артем вопросительно переводил взгляд от одного участника беседы к другому.
— Давай дверь ломать, — сказала я Артему.
— Это этот мужик сказал? — спросил он, — а чего он сам не хочет?
— Платить потом наверно не хочет за нее, — пожала плечами я, — откуда я знаю! Они тут Адель не очень любят.
— Слушай, крикни там, что сейчас будем дверь ломать — вдруг она откроет? — Артем с надеждой посмотрел на меня.
— Адель! Мы сейчас будем ломать дверь! — заорала я, — лучше сама открой!
Тишина.
— Может, ее дома нет? Может, она к родителям уехала? — сказал Артем, — мы сейчас дверь вынесем, а дальше — что? Ты умеешь чинить двери?
— Блин, Артем, не умею! А если она там умирает?
Соседи слушали нас, не понимая ни слова, и тоже перешептывались между собой.
— Артем, давай! — сказала я и отошла от двери.
— Ну почему рядом с тобой постоянно приходится драться, — простонал Артем и подготовился к удару.
— На этот раз это всего лишь дверь, — сощурилась я, — причем тоненькая.
Артем нанес один удар ногой, второй — дверь зашаталась. Он налег плечом и ввалился в квартиру. Я зашла следом. За мной, переглядываясь вошли соседи.
— Адель! — позвала я. Тишина.
В квартире был порядок — ни следа былых буйств.
— Говорил же тебе, она уехала! — проворчал Артем, — и что теперь делать? Интересно, эти люди будут свидетельствовать обо мне в суде, что я нанес увечья частной собственности из лучших побуждений?
Я тем временем вошла в спальню.
— Артем!!!!! — заорала я, — звони 15!!!!!
— Что? Куда? — Артем прибежал на мой зов, — ох, еееепт…
— Срочно! 15! Звони!
Адель лежала белая, укрытая одеялом. По-моему, она не дышала. Меня сковал ужас, кажется, я оглохла: Артем теребил меня, его губы шевелились — он что-то говорил. Я не понимала, не слышала — перед глазами было лишь мертвенно бледное лицо Адель.
Вдруг будто из ушей вынули пробки: сразу куча голосов! Соседка что-то кричит в телефон, ее муж проверяет пульс Адель, Артем орет мне в ухо:
— Марсель! Очнись! Что с тобой!?
— Я в порядке, все нормально, — пролепетала я.