Гардинер и до этого не делал толком ничего, просто сдерживая натиск Торнтона. Может на него так повлияло то, что я пришла, а может он действительно не хотел дальше драться – этого мне уже не дано узнать. Однако тогда, когда я стремительно приблизилась и буквально влезла между ними, отпихнув одного очумевшего парня от не менее удивлённого другого, Фил, казалось, совсем растерялся. За ту долю секунды, что я смотрела на него, я успела заметить, как злой взгляд исчез, сменившись удивлённым, и даже смогла порадоваться, однако счастье моё длилось недолго.
Сложно сказать, было это сделано специально или же произошло досадное недоразумение, однако буквально в следующую секунду меня будто оглушило. Я почувствовала, как что-то тяжёлое весьма крепко приложилось к моей правой скуле и даже немного задело ухо, после чего сделала шаг назад, хватаясь за ушибленное место. В голове зазвенело, а особенно сильно как раз в том месте, куда пришёлся удар, а во рту я почувствовала солоноватый привкус крови. Поначалу была полная дезориентация, но позже я почувствовала острую боль в прокушенной мной же щеке и ухе, которое по странному стечению обстоятельств болело сильнее скулы. Я не вскрикнула и даже не охнула, просто посмотрела на Торнтона, ударившего меня, словно собиралась испепелить его взглядом. Да уж, если бы это помогало, я бы сожгла Гардинера ещё год назад…
Вспомнив о Филе, я перевела свой взгляд на него, но в следующую секунду прямо перед глазами что-то пронеслось, отчего я зажмурилась, а после послышался звук удара, сопровождаемый вскриком. Мгновением позже я услышала глухой стук и, открыв глаза, заметила, что другой парень упал на землю и теперь держался за челюсть.
- Тебе мало было?! – чуть ли не прорычал Гардинер, становясь возле него и глядя на того сверху вниз. – Мне добавить?!
По какой-то причине Торнтон молчал, что, казалось, взбесило шатена ещё больше. Присев на корточки, он силой убрал руку парня от лица и даже, казалось, немного вывернул её, отчего тот с шумом втянул в себя воздух и нахмурился, с вызовом посмотрев на противника.
- Сама виновата, лезть не надо было! – только и крикнул он, после чего выдернул свою руку и отпихнул Фила.
Не думаю, что парень стал бы мешкать, но ему пришлось на время остановиться, чтобы вытереть кровь, каплями стекавшую уже по губам. Кровотечение из носа изначально было не таким сильным, как обычно показывают в тех же фильмах, однако оно ещё не остановилось, что позволило выиграть время. Уж не знаю, каких дел могли бы наворотить эти двое, если бы буквально в следующий момент на площадке не раздался громоподобный голос директора.
- Живо прекратили! – кричала женщина, незаметно появившаяся на улице, словно призрак. – Разошлись по углам! Оба!
Однако никто из них даже ухом не повёл. Оставаясь всё в том же положении и глядя друг другу в глаза, парни, казалось, вели какую-то мысленную борьбу друг с другом, победителя в которой никак нельзя было определить. Директриса, будучи дамой в теле, шла не слишком быстро, поэтому, не успев добраться до двух провинившихся, строго повторила своё требование, на сей раз не прошедшее мимо виновников.
- Закончим позже, - сказал Торнтон, поднимаясь на ноги.
- Нет желания тратить на тебя своё время, - в тон ответил Гардинер, после чего повернулся ко мне.
Кажется, первый раз в жизни я заметила разительную перемену в выражении его лица. Если секунду назад парень смотрел озлобленно, то, стоило ему увидеть меня, как это чувство, казалось, испарилось. Я снова увидела перед собой прежнего Фила, несколько обеспокоенно смотревшего на меня. Казалось, он хотел о чём-то спросить, но не успел, так как в этот момент женщина уже подошла ближе и начала разбор полётов. Она говорила громко и много, поэтому я предпочла её не слушать, особенно в тот момент, когда она заметила меня и принялась винить парней ещё и за то, что покалечили ни в чём неповинную девочку. Я в её представлении была настолько несчастной, что самой себя пожалеть захотелось.
- Я немедленно вызову ваших родителей в школу! – кричала директор, хотя её лицо оставалось каменным. Обычно она была очень невозмутимой, но больше всего не любила драки, вот и раскричалась. А я уж было начала бояться, что не увижу её кричащей до самого выпуска, но нет же… - А сейчас все шагом марш в медпункт! И чтобы сидели в разных углах, не высовываясь! Поняли?
Она посмотрела на Гардинера и Торнтона, добиваясь их согласия. Женщина решила самолично конвоировать нас в названное ранее место, а потому ни Майку с Генри, только что подбежавшим на место происшествия, ни друзьям другого парня не разрешили сопровождать нас. Лили и Дженни тоже пришлось остаться в стороне, хотя я, проходя мимо, одними губами прошептала «Спасибо», благодаря их за то, что додумались позвать директора, чтобы остановить всё это. Не сказала бы, что всегда была такой паинькой или же стукачкой, как многим наверняка захотелось меня назвать, просто понимала, что по-другому их не остановить, а превращать драку двух людей в массовое побоище не хотелось. И так до сих пор было слишком много людей, желавших всыпать Филу по первое число…
- А где были Майк и Генри? – шёпотом спросила я у парня, удостоверившись, что директор занята выяснением отношений с кем-то по телефону.
- Искренне верили, что я жду их совсем в другом месте, - быстро шепнул тот, после чего внимательно посмотрел на меня и, потянувшись рукой к моему лицу, прикасаясь холодными пальцами к ушибленной скуле, спросил: - Ты в порядке?
Поначалу я хотела чётко ответить на заданный мне вопрос, но тут в глаза бросились его окровавленные руки, поэтому я, поморщившись, убрала ладонь Гардинера от своего лица и сказала:
- Кто бы говорил. На себя посмотри. Точно сильно не ушибся?
Я старалась не смотреть на него, однако вовсе не потому, что он до сих пор меня пугал (это чувство испарилось, стоило ему обеспокоенно посмотреть на меня), а из-за того, что не хотелось смотреть на разбитую губу и покрасневшее веко, на котором наверняка вскоре будет синяк… Прямо не верилось, что приходится снова смотреть на побитого Фила.
- Жить буду, - коротко ответили мне и после этого мы не разговаривали.
Мне было нечего сказать ему даже тогда, когда все раны у всех пострадавших были обработаны, а сама я уселась на кушетку рядом с шатеном. Всё, чего мне хотелось, - это спросить его о причине этой потасовки, но почему-то казалось, что он не скажет, поэтому я и молчала. Первым неожиданно заговорил сам Гардинер.
- Надеюсь, до моей мамы слух об этом не дойдёт, - сказал он.
Признаться, я удивилась подобному заявлению. Директор же ясно сказала, что вызовет в школу родителей, так почему же Фил надеялся на неведенье Сэм? Этот вопрос я всё же решила ему задать.
- Увидишь, - внезапно ухмыльнувшись, ответил он, чем удивил меня ещё сильнее.
Может я и хотела что-то спросить, однако следующее действие парня не оставило шанса моему любопытству. До этого он сидел и всё время смотрел перед собой, потом же внезапно повернулся ко мне, заглядывая в глаза, и, вновь прикоснувшись рукой к месту ушиба на моём лице, спросил:
- Сильно болит?
Если честно, болело действительно сильно. Медсестра даже предупредила, что, скорее всего, у меня на скуле останется приличный синяк, что подтверждалось опухолью, которая становилась всё больше со временем. Однако прикосновение холодных пальцев, казалось, немного сняло эту боль, поэтому я практически честно ответила:
- Теперь гораздо меньше.
Несмотря на то, что я улыбнулась, желая разрядить обстановку, Гардинер оставался серьёзным.
- Извини, - вдруг сказал он, застав меня врасплох.
«Извини»? А где же «Зачем ты туда полезла?!» или «Я же тебе миллион раз говорил, чтобы ты была осторожнее! Делать тебе нечего»? Почему он просто взял и попросил у меня прощения, если даже не он меня ударил? За что?..
- Это же не твоя вина, - пробормотала я, радуясь, что Торнтона вывели из медпункта несколькими минутами ранее, так как его родители уже приехали.