Сказав это, Гардинер положил трубку. Ещё какое-то время я, находясь в ступоре, не убирала телефон от уха, продолжая слушать частые гудки, то и дело слышные из неё. Когда же лёгкий шок прошёл, я тоже положила трубку, а после моя рука, державшая телефон, безвольно опустилась, а я же просто уставилась в одну точку, застыв на месте. Не то чтобы я на что-то рассчитывала, когда звонила. Возможно, в глубине души я даже понимала, что Фил не то что не вернётся, а даже ничего не объяснит, но всё же…
Всё же я надеялась на менее холодный приём. Причин так разговаривать со мной у парня было множество, я даже могла не подозревать о них, но сейчас я всё равно была в таком шоке, что даже не смогла бы ничего объяснить родителям, если бы вернулась в дом. Наверное, именно поэтому, не отдавая отчёт собственным действиям, я просто пошла прочь со двора, даже не переобувшись.
Заходить в дом не хотелось. Не хотелось разговаривать с родителями, не хотелось объясняться с ними, не хотелось слушать их попытки объясниться друг с другом. Если честно, ничего не хотелось.
В комнатных тапочках побрела по улице, не особо задумываясь, куда, собственно, иду. По пути написала сообщение маме о том, что решила прогуляться. Я не спрашивала разрешения, а ставила перед фактом, поэтому даже не удивилась, когда женщина тут же перезвонила мне. Ответив, я не сказала ничего существенного, просто заверила, что Гардинер жив-здоров, а я просто захотела проветриться. Больше меня ни о чём не спрашивали.
Посетила ли меня в тот момент мысль, что я жуткая эгоистка и беспокоюсь только о собственных чувствах? Да, и не раз. Показалось ли мне, что я поступаю неправильно? Я знала, что поступаю плохо. И всё равно не изменила своего решения. Пожалуй, мне не хватало чего-то, позволяющего людям поступать разумно. Будь то обычный ум или хотя бы что-то, отдалённо похожее на совесть. Нет у меня ничего этого. И никогда не было.
Я сама не заметила, как дошла до кафе, в котором мы часто сидели с девчонками. Вдруг подумалось, что было бы неплохо зайти туда и посидеть в тепле, а не продолжать и дальше мёрзнуть на улице, потому я и зашла внутрь. Большая часть персонала уже знает нас в лицо, поэтому на лице официанта отразилось неподдельное удивление, когда он увидел мои промокшие ноги, обутые в комнатные тапочки. Какое-то время он не сводил с них глаз, но после, поборов себя, привычно улыбнулся и спросил, где бы мне хотелось сесть. Я, недолго думая, села за столик в самом углу, подальше от людей. Не хотелось, чтобы каждый посетитель удивлённо глядел на мои ноги.
Умостившись там, я, не особо церемонясь, поджала ноги под себя, весьма некультурно усевшись на диванчике в публичном месте, но предварительно сняла с себя пуховик и положила его на колени, так что со стороны это смотрелось не слишком странно. Заказала себе чай. Терпеть не могу чай, но он был тёплый. Только поэтому и решилась на это.
Не могу сказать точно, сколько я просидела в том кафе, но, по всей видимости, достаточно долго для того, чтобы заставить моих родителей волноваться и начать меня искать. Повинуясь их угрозам, я расплатилась, после чего пошла домой. Не знаю, по правде говоря, что дал мне этот поход, ведь я даже не думала ни о чём, никому не позвонила, ни с кем не поговорила, даже не решила, что делать дальше. Только запоздало поняла, что я сегодня прогуляла курсы. Ну и ладно, всегда можно сходить завтра.
Придя домой, я была больше похожа на зомби, нежели на человека, а ещё, лишь оказавшись внутри, очень захотела спать. Наверное, произошло слишком много всего для одного-единственного дня. Именно поэтому, не особо затягивая, я направилась спать и на удивление быстро уснула.
И по той же причине проснулась за два часа до того, как мне надо уходить. Но я не отчаялась и, собравшись, пошла в школу, просто очень и очень медленно. Не без удовольствия отметила, что, несмотря ни на что, родители спали в одной комнате. Нравилось мне то, что они никогда не расходятся по разным углам даже если поссорятся. Пожалуй, это немного подняло мне настроение с утра пораньше.
И чем дольше я шла в школу, тем лучше оно становилось. А всё это потому, что по пути я решила позвонить всем-всем своим друзьям, дабы пожелать им доброго утра. Почему? Не знаю, вот захотелось мне поднять настроение и себе, и людям. Только не рискнула Дженни звонить. А вдруг её малого разбужу? Нет, писки и визги в трубку мне не нужны.
А вот Лили, Майк, Алекс и даже Фил не спаслись от этой участи. Причём диалог у нас у всех был действительно идиотский. Я звонила и желала всем хорошего дня, а меня почему-то чуть ли не посылали. Обидно, однако. Я же с искренними намерениями, а они…
Но самый странный диалог был всё же у меня с Филом. Никто же не сомневался, да?
- Доброе утро, - бодро крикнула я в трубку, так как настроение уже улучшилось от предыдущих звонков.
- И тебе того же, - спокойно ответил он. – Что-то ты рано проснулась.
- А ты почему не спишь?
- Потому что я уже встал.
- А когда?
- Сейчас.
- Почему тогда такой бодрый?
- Мне нельзя?
- Нет, можно.
- Спасибо. Ещё раз доброе утро.
- И тебе того же.
- Пока.
- Пока…
Попрощавшись с ним, я ещё какое-то время обдумывала, что значил весь этот бессмысленный разговор, но после подумала, что это уже хорошо. Мне хватило мозгов пересилить себя и не разозлиться на него, что уже неимоверно радовало, потому что обычно я просто дура в таких ситуациях. Теперь же я вдруг почувствовала себя хорошей девочкой и пообещала сама себе, что сегодня ни за что не разозлюсь на него и не сорвусь, ведь я как-то запоздало подумала о том, что ему и так будет нелегко, так как наверняка сегодня только ленивый не будет коситься на него и обсуждать. В этот момент я должна быть рядом, а не кукситься от обиды, пока дорогой мне человек проходит через это самостоятельно.
Но сегодня, кажется, всё было против меня, особенно сам Фил, который только и делал, что пытался вывести меня из себя. Не знаю, каким образом, но этот паршивец умудрился прийти в школу раньше меня, хотя, если верить его словам, утром я его разбудила своим звонком. Следовательно, к Сью, которую я решила навестить перед занятиями, он попал раньше меня. Когда я пришла, эти двое уже сидели в актовом зале и о чём-то разговаривали. Фил стоял ко мне спиной, а учительница, усевшись на сцену и свесив ноги, как раз смотрела прямо на входную дверь, когда я вошла, поэтому она тут же меня заметила.
- Кэтрин! – воскликнула девушка. – Ты как раз вовремя. Что до остальных? Они ещё не пришли?
- Сомневаюсь, что какой-то идиот, кроме меня, может прийти в такую рань в школу. Ну, - я мельком взглянула на Фила, - разве что он.
Парень повернулся ко мне и послал в мою сторону убийственный взгляд, на что я лишь пожала плечами. На правду ведь обижаться нельзя.
- Ладно, не будем об этом, - примирительно сказала Сью. – Я вас не за этим здесь собрала. Вообще-то, мне нужна ваша помощь, ребята.
Я подошла поближе, чтобы внимательно послушать её, после чего мисс Уильямс разъяснила ситуацию. Как оказалось, в этом году будет юбилей нашего учебного заведения, поэтому мы, как абсолютно любая школа, не можем его проигнорировать. Директор сказала, что ей хотелось бы, дабы ученики подготовили на сей раз что-нибудь особенное. Потому что это одновременно юбилей её выпуска из этой школы, хотя Сью попыталась нас заверить, что это никак не связано между собой.
- Иными словами, - подвела итог она, - мне нужна ваша помощь абсолютно во всём, потому что я даже не представляю, что именно особенное может понравиться директору. Меня вообще первый раз заставили этим руководить, так что у меня ни идей, ни предложений. А у вас?
В этот момент послышался звук открывающейся двери, после чего в зал кучкой завалились Лили, Дженни, Майк и Генри. Увидев меня, обе девушки приветливо улыбнулись, после чего быстрым шагом направились ко мне, попутно здороваясь. Странным было то, что не было ни следа удивления на их лицах, поэтому я могла сделать вывод: они давно узнали об этой встрече, в отличие от меня.
- Как же здорово, что все пришли! – воскликнула Сью, радостно хлопнув в ладоши.