- Отчего же вы так уверены, мисс Моллиган, - сделав акцент на последних двух словах, в тон мне ответил тот, - что ваше присутствие вызывает у меня ощущение дискомфорта? Напротив, я был бы весьма польщён, если бы вы остались и составили мне компанию.
- Но как же? – картинно возмутилась я. – Ведь я простая служанка: негоже мне состоять в близких отношениях с работодателем.
- А мы никому не скажем, - чуть тише произнёс Фил.
- Обещаете? – шёпотом поинтересовалась я.
- Конечно, - теперь так же шёпотом ответили мне.
Несколько секунд мы пробыли в полнейшем молчании, глядя друг на друга, а потом одновременно рассмеялись.
- По-моему, мы выглядим, как два придурка, - сказала я.
- Возможно. Но, знаешь, мне определённо нравится вся эта ситуация. Ты, забота, всё такое. Приятно, однако.
Я улыбнулась. Может же говорить приятные вещи, когда захочет.
- Это хорошо, - всё ещё улыбаясь, сказала ему. – Если что-то понадобится, всегда можешь обратиться.
- Правда? – вдруг спросил Фил, заставляя меня напрячься. Я знаю этот тон. Нет, пожалуйста, не надо… - Тогда предлагаю тебе прямо сейчас перестать быть служанкой и вновь стать моей заботливой девушкой.
- В каком смысле? – немного удивлённо спросила я его. Причём тот факт, что не последовало никакой издёвки, удивил меня больше, нежели сам вопрос.
- Просто помогай мне без каких-либо обязательств и не перегружаясь. В конце концов, я не смертельно болен и не умру, если не получу свою таблетку от кашля. Маленькой помощи будет достаточно. А если случится что-то нехорошее… Что же, к примеру, может случиться?..
- Да нет, мне, в принципе, не в тягость, да и доводить до чего-то нехорошего не хотелось бы… - мямлила я, тогда как шатен не обращал на меня ровным счётом никакого внимания.
- К примеру, - игнорируя мои слова, начал он, - я могу вдруг обессилеть и свалиться без сознания в душе, ведь перепады температуры, вертикальное положение… Поэтому твоя маленькая помощь будет весьма кстати. Как насчёт совместного душа? Это было бы не только помощью, но и серьёзным прогрессом в наших отношениях, тебе не кажется? К тому же, во мне всё ещё зреет некое подобие зависти из-за увиденной вчера малолетней парочки.
- Я знала, чёрт возьми, я знала, что ты обязательно ляпнешь нечто подобное! – воскликнула я, поспешив удалиться из комнаты и искренне надеясь, что если и покраснею, то от гнева, а уж парень это и вовсе не увидит.
Гардинер ничего не ответил, я лишь услышала его смех уже после того, как закрыла за собой дверь в спальню. Проклиная себя за то, что так и не научилась отвечать ему в большинстве словесных пикировок, я не смогла придумать ничего лучше, чем, успокоившись, вернуться в комнату и притвориться, будто ничего не произошло, что стоило мне немалых усилий. Парень, к счастью, не отвлекал меня, когда я решила продолжать наводить хоть какой-то порядок в вещах, а стоило мне закончить, как предложил опять посмотреть какой-то фильм. Несмотря на то, что теперь каждое его слово подвергалось сомнению, я с опаской согласилась.
Была какая-то прелесть в том, что на улице был дождь, ведь выходить туда и не хотелось, пусть я и понимала, что мне ещё предстоит вылазка за лекарствами. А то, что почти весь день нам предстояло провести фактически в кровати, ничуть его не омрачало. Я вдруг подумала, что это действительно похоже на будни женатой пары, ведь далеко не всегда в выходные они выбираются куда-то погулять и не важно – вместе или каждый со своими друзьями. Я не раз становилась свидетельницей того, как мои мама и папа просто отгораживались от окружающего мира, проводя весь день дома и занимаясь такими обыденными, но приятными сердцу делами. Вдвоём. Мне так хотелось озвучить свои мысли, но я почему-то побоялась.
Тем не менее, чем дольше мы с Филом встречались, тем чаще я ловила себя на подобной чепухе. Ведь близился конец школы, конец какого-то рубежа в жизни, что волей-неволей заставляло задумываться о неопределённом будущем, причём не только в карьере, но и в личной жизни. Мы встречаемся уже достаточно долго. За это время я так сроднилась с парнем и со многими его привычками, на которые даже он не обращал внимания, что становилось страшно. Страшно, что однажды кто-то из нас подумает, будто продолжать дальше бессмысленно. Назвать это можно было как угодно – юношеский максимализм, не умерший во мне романтизм или ещё как, однако я попросту не представляла себе, что же буду делать, если вдруг мы захотим разбежаться, поэтому очень часто думала, как можно хотя бы для себя самой найти гарантию, что мы будем вместе. Всегда.
Я улыбнулась подобным мыслям. Да уж, нашла о чём думать в свои семнадцать лет. То, что Гардинер, по сути, был моей первой и пока единственной любовью, которая смогла продержаться так долго, радовало, но ещё не означало, что мы проведём вместе всю жизнь, вовсе не означало. Мы оба ещё слишком молоды, мы оба меняемся с каждым годом, месяцем, днём, часом. Возможно, однажды мы изменимся настолько, что не узнаем ни друг друга, ни себя в том, во что превратимся. И всё же… Так хотелось, чтобы моя первая любовь стала последней.
- О чём задумалась? – хриплым голосом спросил парень, нажав на паузу и остановив показ фильма, который я вот уже минут двадцать как не смотрела, хотя поначалу он показался даже интересным.
- Ни о чём, просто какая-то мимолётная мысль повлекла за собой другую, вот и… - негромко ответила я, заметив, что голос мой звучал расстроенно. Чёрт. Только этого теперь не хватало.
- И всё же? – как и предполагалось, Гардинер уловил это. – Рассказать не хочешь?
Рассказать хотелось. Не знаю, что именно влияло так на меня в последнее время – быть может, это даже было связано с тем, что в жизни у Роберта и Люси нынче был не самый лёгкий период. Однако мне так хотелось получить подтверждение тому, что я не останусь одна в решающий момент. Усугубляло эту ситуацию ещё и то, что я не могла перестать думать об утреннем разговоре, как бы ни пыталась отбросить это куда подальше ещё хотя бы на один день.
- Это действительно ерунда, - отмахнулась я поначалу, а после мне в голову вдруг пришла одна идея. Что, если?.. – С фильмом связано. Просто думаю, как же тяжело, должно быть, главному герою жить и не знать, как правильно выразить свои чувства, а также не иметь человека, который мог бы его выслушать.
- Она же появилась и готова его слушать, - усмехнулся Фил, и я почувствовала, как его тело расслабилось. Поверил. – А вообще, этот фильм отлично показывает то, что испытывают часто и обычные, социально активные, в отличие от героя, люди. Просто преувеличивает, чтобы зрителю было проще понять.
- То есть? – я поудобнее устроилась на его плече, укрывая нас сползшим одеялом, и принялась слушать его.
- Ты сама уже поняла, что людям порой, даже если всю жизнь они бед не знали и спокойно сходились с окружающими, трудно говорить о том, что их по-настоящему беспокоит. Всегда находится миллиард отговорок, почему этого делать не стоит, почему это может подождать, почему это глупо, почему лучше молчать. По какой-то причине большинство так и молчит, ведь попросту отказываются прилагать усилия.
- Прилагать усилия? – заинтересованно спросила я, поскольку шатен замолчал.
- Именно. Ведь для того, чтобы рассказать о чём-то, нужно приложить усилия. К примеру, свыкнуться с тем, что действительно подпустил кого-то достаточно близко к себе для того, чтобы рассказать обо всём.
- Если ты уже давно общаешься с этим человеком и уверен, что ему можно доверять, разве это должно быть проблемой?
- О, в этом самая большая загвоздка, - усмехнулся Гардинер. - Чем ближе подпускаешь, тем сложнее потом отпускать. Потому и держишь на расстоянии, чтобы уход не был болезненным. Но знаешь, что? – я присела на кровати, отныне глядя на него сверху вниз, и всем своим видом показала, что жду продолжения. Фил хохотнул из-за такой моей реакции и сказал: - Мы, люди, идиоты. Всю жизнь ищем человека, которому хотим рассказывать обо всём, что нас беспокоит, а потом молчим, потому как боимся, что доверимся слишком сильно, а всё зря.