Шатен рассказывал, что по глупости почти в тот же день, как узнал, где находится его некогда лучший друг, пошёл к нему, наивно полагая, что тот захочет с ним говорить, но ничего, кроме истерики со стороны парня и осуждающих взглядов со стороны врачей так и не добился, чуть позже осознав, что Коди и не должен был хотеть с ним разговаривать. Но просто так сдаться он тоже не мог, до сих пор считая себя обязанным этому парню, в чём винить и осуждать его я не могла и попросту не имела права, так как (пожалуй, к счастью) никогда не смогу в полной мере осознать, что должен был чувствовать по отношению к нему Гардинер.
Сказать, что мой парень очень упрям, - ничего не сказать, я всегда знала об этой отличительной черте его характера. Хоть врачи, поначалу посчитавшие появление Фила добрым знаком, так как этого пациента абсолютно никто не навещал, после того случая запретили шатену приближаться к палате больного на пушечный выстрел, он всё продолжал приходить, донимая всех своим присутствием и ничуть не смущаясь из-за этого факта. Так продолжалось достаточно долгое время – нужно отдать должное врачам, ведь крепкие орешки попались; они грозились даже охранникам сообщить о том, чтобы парня не пускали, но не могли сделать этого. В конце концов, с того дня он действительно не приблизился к палате Коди, даже не зашёл ни разу дальше холла, вызывая душевный диссонанс лишь у врачей, которые проходили мимо него, всё надеясь на то, что он перестанет приходить, но он не переставал.
К сожалению, беда не приходит одна, поэтому на некоторое время Фил вынужден был действительно оставить эту затею в покое, ведь его маме резко стало хуже, из-за чего она вынуждена была лечь в больницу. В то время, когда все окружающие думали, что Сэм на самом деле лечится на дому, она достаточно быстро поддалась на уговоры Эллиота и лечилась в специально отведённом для этого месте. Сам мистер Уильямс, которому хотелось проводить с ней больше времени, но у него была ещё и работа, пропадал в больнице практически круглые сутки, а вскоре и вовсе забрал почти все свои вещи, чтобы буквально переехать к себе на работу.
Несмотря ни на что, оставлять Гардинера одного он не хотел, отчего взял с него обещание, что тот найдёт, у кого переночевать. Хитрый парень то и дело говорил, что он либо ночует у друга, либо друг у него, поэтому он практически никогда не бывает один. Поначалу я задавалась вопросом: а к чему ему вообще была нужна эта ложь? Ведь действительно гораздо проще было бы жить у нас, а даже если ему не хотелось обременять мою семью, всегда можно было найти хоть какую-то альтернативу. Понимание, как это обычно бывает, пришло позже.
Дело было даже не столько в том, что Фил не хотел или, быть может, боялся рассказывать о том, что происходит в его семье и что он сам чувствует по этому поводу. Загвоздка в очередной раз была в Коди. Очень часто он отлучался для того, чтобы сходить в больницу, навестить парня, а ещё, как я поняла, оставшись один, проводил там достаточно большое количество времени, даже если в целом появлялся нечасто. Это вызвало бы расспросы со стороны моих родителей, даже если бы он очень убедительно врал – рано или поздно эта ложь бы разоблачилась, а Гардинер был не готов рассказывать об этом.
Пытаясь помочь, никто из нас не заметил, что загоняет парня в выстроенные нами же узкие рамки. После того инцидента все, без исключения, пытались сделать так, чтобы шатен не вспоминал о встрече и не думал о Коди. Его имя практически никогда не упоминалось, а семья Фила старалась избегать даже косвенных упоминаний этой темы, к тому же, у них и без того было множество проблем. И всё бы ничего, если бы не одно «Но». По какой-то причине, стараясь защитить парня, мы не поинтересовались, а нужно ли это было ему, хотел ли он такой «защиты». Наверное, никому тогда и думать не хотелось, что он может желать чего-то другого. А что, спрашивается, нужно было делать ему?
Смотреть на проблему лишь с одной точки зрения – самая большая ошибка, которую только может допустить человек. В тот момент, когда мы все принимали решение за Гардинера (что, опять же, было просто непозволительной ошибкой с нашей стороны), думали лишь о том дне, когда они подрались, а также только о том, какие впечатления у него остались от этой встречи, не учитывая того, что эти двое были знакомы слишком долго, чтобы сужать их отношения лишь до одной встречи. Но именно этим мы и занимались всё время, не оставляя Филу никакого выхода, кроме как лгать, лишь бы не встречать неодобрение со стороны дорогих ему людей, лишь бы не пытаться объяснить постороннему то, что он и сам был не в силах понять. Ведь, как признался мне парень, он и сам толком не отдавал себе отчёта в том, почему ему хотелось продолжать ходить к Коди, почему он пытался восстановить их отношения, даже зная, что это нереально.
Именно во время таких визитов он и познакомился с Салли, которая обратила внимание на настырного паренька, едва ли не каждый день попадавшегося ей на глаза. Ей просто захотелось узнать, зачем он приходит сюда – быть может, это чей-то родственник или парень одной из медсестёр, дожидавшийся возлюбленную после смены, - потому она и подошла к нему. Когда с нами заговаривает посторонний человек, мы обычно более откровенны, нежели с некоторыми близкими, потому как думаем, что это, скорее всего, наша первая и последняя встреча. Примерно то же испытывал и Гардинер, когда решил рассказать девушке о настоящей причине своих визитов, а она стала единственной, кто спокойно его выслушал, не высказав своего мнения по этому поводу. Будучи абсолютно незнакомым ему человеком, она просто не имела на это права.
Но именно с тех пор и началось их общение, которое впоследствии переросло, пожалуй, в дружбу. Со временем Салли предложила свою помощь – она всё равно работала с пациентами из того крыла, где лежал Коди. Это было против правил, учитывая реакцию парня на появление Фила, но она пыталась подготовить его к их встрече, пыталась устроить эту самую встречу. Именно поэтому со временем шатен мог позволить себе не торчать в больнице всё то время, пока никто из его близких не знал о его передвижениях, тщательно стараясь скрывать, куда же он всё-таки ходил. Девушка просто оповещала его об изменениях, говоря, что пока он может не приходить, но он не мог удержаться от того, чтобы появляться в больнице хотя бы раз в неделю.
Совместными усилиями они добились того, что со временем почувствовавший себя одиноким Коди, всё ещё с трудом шедший на контакт с кем-то, решил, что им с Гардинером стоит встретиться. Эта новость и встреча, последовавшая за ней, выбили парня из колеи. Фил не стал рассказывать мне подробностей их разговора, но, по всей видимости, было там что-то, заставившее парня выпасть из привычного ритма жизни. Он не намеренно сбежал из дома, пытаясь скрыться ото всех, хоть и знал, что о нём будут беспокоиться. Он действительно просто перепутал числа, но не забыл о том, что должно было произойти. Парень искренне ждал выписки Сэм из больницы, а ещё действительно хотел рассказать мне обо всём, но так замотался, что попросту перепутал даты, за что теперь винил себя, хоть ничего поделать с этим уже не мог.
Однако хорошо то, что хорошо кончается. Дружба с Салли стала действительно хорошей главой в его и моей жизни хотя бы потому, что они были в достаточно близких отношениях для того, чтобы медсестра попросила его пойти и повесить табличку о продаже квартиры, в которую он и направился с Рэнди, когда решал мои проблемы на курсах. Эта квартира не оказалась чем-то важным, Фил не переехал в неё, собрав свои вещи, а действительно просто зашёл, так сказать, по пути, но именно благодаря этой ниточке я нашла его немного быстрее, чем могла. Что обидно – совсем немного быстрее, ведь он и так собирался к нам, думая, что сегодня именно то число, когда он должен был встретиться с родителями в моём доме.