Я отвернулась, чувствуя, как у меня начинают гореть щёки, а потом услышала тихий и едва сдерживаемый смех Гардинера, который с каждой секундой становился всё громче. Я закусила губу, так как чувство неловкости из-за сложившейся ситуации становилось всё сильнее. И чем больше людей, которые хотели узнать причину хохота парня, сидевшего рядом со мной, поворачивалось к нам, тем хуже всё становилось. Чёрт-чёрт-чёрт! Вот провалиться бы прямо сейчас мне сквозь землю!
- Да уж, - сказал Фил, немного успокоившись после этого приступа смеха. – Оказывается, дурак здесь не я.
- На что ты намекаешь? – не поворачиваясь, спросила его.
- Почему же намекаю? – хихикнув, осведомился тот. – По-моему, в открытую говорю.
Я повернулась к нему, вновь смотря на шатена убийственным взглядом, и начала:
- Знаешь, что!.. – но опять не закончила.
Именно в этот момент парень приложил указательный палец к моим губам, отчего я рефлекторно заткнулась. Интересно, он знал, что этот трюк со мной с детства прокатывает, так как папа постоянно только и делал, что успокаивал меня подобным образом, или это просто совпадение? В любом случае, я замолчала, позволив Филу негромко произнести: «Веди себя тише, сюда директор вошёл».
Посмотрев в ту сторону, куда указал Гардинер другой рукой, я действительно заметила директрису, внимательно наблюдавшую за всеми учащимися, стоя возле входа в столовую. Вскоре, бросив последний взгляд на поваров, которые продавали детям еду, она вышла, но даже тогда парень не убрал своего пальца. Зачем-то проведя им по губе, он вдруг замер, посмотрев на меня отстранённым и, я бы сказала, пустым взглядом, будто именно в этот момент вспомнил о чём-то, некогда настолько шокировавшем его, что оно до сих пор не даёт этому человеку покоя.
Я просто смотрела на Фила, абсолютно не понимая, что же мне следует сейчас делать, как поступить, поэтому начала глядеть по сторонам, замечая множество ревностных взглядов, адресованных мне остальными девушками. Их было не так уж и много, но даже они доставляли некое удовлетворение. А как приятно было заметить ехидные, но счастливые и подбадривающие взгляды обеих подруг. Жаль, что это не могло продолжаться вечно, и я прекрасно понимала это. Но так хотелось насладиться моментом, когда остальные замечают, будто что-то между нами изменилось, ещё немного.
Но долго делать это мне не пришлось. Через какое-то время, точно сказать, когда именно, не могу, послышался грохот, эхом отдававшийся от стен нашей столовой. Он был похож на то, будто кто-то изо всех сил ударил камнем по металлу. Мы с Гардинером оба вздрогнули, после чего посмотрели туда, откуда этот шум доносился. Парень живо убрал руку от моего лица, по всей видимости, даже не придав этому значения, да и обстоятельства были не такими, чтобы обращать на это внимание.
В нескольких метрах от нас лежал упавший поднос с едой. Вокруг валялись осколки от разбитой стеклянной бутылки с каким-то сладким напитком, а рядом со всем этим безобразием стояла Фиби, глядя на одного из нас как на врага народа. Её руки были сжаты в кулаки и дрожали, на лице застыла непонятная гримаса разочарования и боли, из-за чего казалось, что она сейчас расплачется, а я в который раз подумала, что если бы можно было убивать взглядом, Фил был бы уже мёртв. Почему я опять об этом вспомнила? Потому что, как бы странно это ни звучало, девушка смотрела так не на меня, а именно на парня, сидевшего рядом.
Послышался вопль одной из поварих, которая требовала того, чтобы Хоггарт немедленно убрала за собой, но та, казалось, вообще не слышала её. Молча переступив через кашу, в которую превратилась некогда вкусная еда, она подошла к Гардинеру и остановилась прямо напротив него. Расстояние между ними было даже меньше, чем между мной и шатеном, и это напрягало, но вовсе не из-за моего чувства собственничества. Выражение лица Фиби не сулило ничего хорошего. И никто не мог ничего сказать.
Большинство даже не обратило внимания на эту сцену, предпочитая и дальше заниматься своими делами, а те, кто наблюдал, просто молчали. Через несколько секунд на лице девушки отразилась невиданная раньше мною холодность, а в следующий момент она замахнулась, намереваясь изо всех сил ударить сидевшего перед ней по лицу.
Но реакция Гардинера оказалась просто потрясающей, так что он без особого труда перехватил руку девушки, отчего та замерла в нескольких сантиметрах от его лица. Я аж подскочила из-за этого, круглыми от удивления глазами глядя на этих двоих, которые продолжали уничтожать друг друга взглядом. Рука Хоггарт дрожала, а непроницаемое выражение вновь сменилось той гримасой боли, из-за чего опять показалось, что девушка готова зарыдать в голос.
- Значит, это ты имел в виду, когда говорил, что хочешь начать всё заново? – процедила та.
- Нет, - спокойно ответил Фил. – Но ты же не поверишь, даже если я прямо сейчас всё тебе объясню.
- Почему же нет? – выдёргивая свою руку, спросила Фиби. – Рассказывай. Ну же! Прямо сейчас скажи, что ты имел в виду! Я жду!
Гардинер вздохнул, отворачиваясь от неё.
- Об этом можно поговорить и потом, - устало произнёс он.
- А я не хочу говорить потом! Я хочу сейчас! Хочу услышать всё прямо в этот момент! Почему я не могу услышать это?! Говори! Живо!
Слёзы начали катиться из её глаз. У девушки началась истерика, в то время как её собеседник оставался убийственно спокойным. Глядя на эту картину я даже не знала, что делать. То ли сочувствовать ей, то ли поддержать Фила. Хотя больше хотелось, конечно же, второго.
- Почему молчишь?! – крикнула она тем временем.
- Ты за своим криком не услышишь моего голоса, - ответил Гардинер. – К тому же, ничего нового я тебе не скажу. Ты всё и так прекрасно знаешь.
- То есть так, да?! Ну, хорошо. Нет, отлично! Наконец-то я избавлюсь от тебя! Знал бы ты, как мне надоело носиться с тобой, будто ты пуп Земли! Да я только и делала, что помогала тебе! На себя плевала, а ты!..
Я внимательно смотрела на эту девушку, думая, что сегодня, похоже, магнитные бури, а вскоре краем глаза заметила, что парень уже начинает тихонько посмеиваться. Очевидно, она говорила нечто настолько абсурдное, что он даже сдержаться не мог.
- Вот и смейся дальше! Без меня! – крикнула Фиби, после чего повернулась ко мне и, одарив полным презрения взглядом, сказала: - Merci. Фотография была очень красивая.
После этого она, игнорируя проклятия, посылаемые ей уборщицей, которая теперь пришла убирать разбросанную еду и осколки, пулей вылетела из столовой. Я, непонимающе глядя ей вслед, всячески пыталась понять, что здесь только что произошло, но сделать это никак не получалось. Вскоре послышался хохот Гардинера, который, казалось, был ещё громче, чем в тот раз, когда я сказала глупость. Повернувшись к парню, заметила, что хоть он и смеётся, практически не улыбается. И это даже пугало. Вот представьте такую картину: сидит себе человек, смеётся от души, но при этом почти не улыбается, будто это вовсе и не он хохочет. Странно, так ведь?
- Фил, - как-то жалобно начала я. – И что это было?
- Что это было? – повторил парень мой вопрос. – Я лишился некогда лучшей подруги, которая была моей девушкой, потом бросила меня, а недавно заявила, что я подлец, который пытается заставить её ревновать. Смешно, не так ли? По мне, так очень.
И снова я просто не знала, что сказать, потому что не могла понять, какие эмоции овладели Филом. Так и стояла я, дожидаясь хоть какой-то его реакции, а потом парень встал и, сказав, что уже наелся, пожелал мне приятного аппетита, после чего добавил:
- Сегодня я опять хотел бы сходить с тобой к Роберту. Можно?
- Мог бы и не спрашивать, - сказала я, после чего он, поблагодарив меня, вышел из столовой.
Проводив его взглядом, не выдержала, подбежав к столику, за которым сидел Майк, но даже не успела задать свой вопрос, так как брюнет тут же сказал:
- Понятия не имею. Фиби мне никогда не нравилась именно потому, что закатывает истерики на пустом месте. Фил должен был уже привыкнуть к этому, так что могу гарантировать, что убивается он вовсе не из-за неё. А вот почему, я не знаю. Он такой с прошлой недели.