Отвлёкшись от собственных мыслей, я присоединился к команде, слушавшей наставления куратора. Примерно через пять минут игра началась. Никогда бы не подумал, что смогу быть столь ожесточённым во время матча. Да, вчерашняя игра вничью и желание послать куда подальше некоторых людей определённо неблаготворно влияют на меня. Зато как они помогли нашей игре! Мы выиграли, почти в два раза превысив счёт соперников. После окончания матча, я взглянул в ту сторону, где сидел Алекс, но не обнаружил его. Вместо этого я поймал на себе одобрительный взгляд Кэтрин, которая сейчас довольно улыбалась. Конечно, рада наконец-то, что я оправдал ожидания, ведь вчерашняя игра её, мягко говоря, не впечатлила.
- Чувак, ты крут, - опустилась на моё плечо рука, а я перевёл взгляд на Генри, неожиданно оказавшегося рядом со мной.
- Ты ожидал от меня другого? – самодовольно ухмыльнувшись, спросил я.
- Я бы ответил «нет», но, если вспомнить вчерашнюю игру…
- Между прочим, это из-за тебя мы пропустили последний мяч, горе-вратарь.
- А что, только я ворота защищать должен? – картинно возмутился тот. – Кто у нас в защите стоял, не подскажешь?
- Я был там не один, - отвечаю, выхватывая из его рук свою сумку.
- Тем более! – словно ухватившись за спасательную соломинку, сказал блондин. Наверняка сейчас использует какой-нибудь идиотский предлог для того, чтобы выкрутиться. – Ты там был не один, как же я мог в одиночку справиться с этим?
Что я говорил? Предлог более чем идиотский. Но не будем заострять на этом внимание. Повесив сумку на плечо, я повернулся для того, чтобы уйти, но тут же упёрся в Алекса. Не поле, а проходной двор!
- Чего тебе? – спокойно спросил я.
- Ничего, - с ухмылкой ответили мне. – Сейчас мы играть будем, будь добр, освободи поле.
- Именно этим я и занимаюсь, а ты мне мешаешь.
- Ох, простите, ваше сиятельство. Как я мог так обратиться к вам?
- Кончай ерунду говорить, - чувствуя, что начинаю раздражаться, ответил я. – И вообще, не кажется ли тебе странным то, что ты презираешь детей богатых родителей, а кое с кем весьма неплохо общаешься?
Я многозначительно посмотрел в сторону Кэтрин, которая всё ещё сидела на том же месте, - вероятно, для того, чтобы посмотреть на игру этого парня. Алекс проследил за моим взглядом, а потом всё так же с ухмылкой ответил:
- Я поменял своё отношение, но не ко всем тебе подобным, а только к одному человеку. Она интересная, тебе так не кажется?
Кажется. Иначе я бы не стал терпеть её выбрыки. Но проще удавиться, чем сказать это.
- Не обращал внимания.
- Что же, тогда тебя не будет смущать, если мы с Кэтрин станем немного ближе?
- Мне всё равно. Я не понимаю, зачем ты отчитываешься передо мной.
- Как знать, как знать, - парень сделал несколько шагов в сторону от меня, после чего спросил: - Не останешься для того, чтобы посмотреть на мою игру?
- У меня других дел полно, - ответил я, после чего наконец-то покинул поле.
Вопреки моим ожиданиям, Генри не пошёл со мной, а остался, чтобы посмотреть матчи с другими школами. Я же решил, по крайней мере, душ принять, поэтому поспешил к себе в комнату. Но прилетела птичка Обломинго в виде Кэтрин, поэтому столь благородный порыв к чистоте мне пришлось временно проигнорировать.
- Уже уходишь? – спросила девушка, встав прямо передо мной. – Неужели тебе наплевать на то, что он говорил до этого? И неужели тебе ничуть не интересно, с какими командами тебе предстоит состязаться потом?
Странно, что она вообще подошла ко мне, чтобы спросить это. Если честно, в последнее время Кэтрин вообще ведёт себя немного иначе. Нет, вроде ничего не изменилось, она по-прежнему ненавидит меня и убеждена, что то же самое я чувствую по отношению к ней. Но что-то изменилось, я чувствую это.
- Я бы и рад, но завтра у меня опять игра, ты же знаешь, что все команды, сыгравшие вничью, опять будут состязаться друг с другом для того, чтобы определились места, - ответил я. – И меньше всего мне сейчас хочется тратить свободное время на то, чтобы наблюдать за кем-то ещё.
На секунду мне показалось, что я увидел сожаление, промелькнувшее в глазах девушки, но это, скорее всего, неправда. Потому что слова, сказанные ею после этого, никак не могли быть произнесены человеком, который испытывает сожаление из-за моего ухода.
- Что же, так и знала, что у тебя просто гордости нет. Если бы была, то вчера ты играл бы в полную силу.
Кэтрин ухмыльнулась, а я почувствовал, что не могу не ответить на это.
- А если бы гордость была у тебя, то ты не сюсюкалась бы с тем, кто совсем недавно говорил, что мы беспомощнее новорождённых котят.
- О чём это ты? – воинственно спросила моя собеседница.
- Ты знаешь, - бесцветно произнёс я, после чего добавил: - Ладно, я слишком устал для этого. Если хочешь поругаться со мной ещё, запишись на приём у моего секретаря, а чуть позже я назначу тебе встречу.
Синие глаза удивлённо посмотрели на меня, после чего Кэтрин недоверчиво произнесла:
- Ты сегодня какой-то странный. Даже почти не бесишь меня. Уверен, что не заболел?
- Уверен, я просто устал. Пока, Кэтрин. Извини, но я предпочту раздражать тебя в менее сонном состоянии.
Я обошёл девушку, после чего последовал к корпусу, игнорируя всех, кто встречался на моём пути. Да уж, бессонные ночи и ежедневные игры отнимают много сил, отчего настроение стремительно ухудшается. Всё, сегодня я буду спать. Очень много спать. Завтра очередная игра, а послезавтра я решил участвовать в лесном марафоне. Это нечто сродни обычного марафона, только бежать мы будем в лесу, так как на территории нашего лагеря это делать негде. Для этого на деревьях повесят стрелки, которые будут показывать, куда бежать, а также расставят повсюду координаторов, чтобы, в случае непредвиденных обстоятельств, они смогли оказать нам помощь, а также проконтролировать количество участников, дабы избежать потерь. Что же, надеюсь, это будет весело.
Я быстро оказался у себя в комнате, после чего принял душ. Когда я вышел, в помещении всё ещё никого не было и, судя по стоявшей вокруг гробовой тишине, на этаже тоже людей было не много. Решив воспользоваться свободной минуткой, я, прежде чем заснул, вытащил из сумки телефон, после чего быстро нашёл среди исходящих номер мистера Моллигана – отца Кэтрин. Хочу ему позвонить.
Лелея надежду, что мужчина окажется свободен, я начал звонить ему. Странно, кстати, ведь я долго даже не догадывался, что девушка, которую порой мне хочется убить, его дочь. Даже когда слышал фамилию Кэтрин, я не соотносил, что именно она находится в столь близком родстве с Робертом. Наверное, мне было слишком трудно принять то, что у такого человека может быть такой вредный ребёнок. Но, что имеем…
- Да, Фил, - послышался из трубки мужской голос.
- Здравствуйте, мистер Моллиган, - поздоровался я. – Не отвлекаю?
- Ничуть. У меня сегодня выходной, если работу с бумагами на дому можно так назвать. Ты что-то хотел?
- Нет, ничего существенного, - чёрт, и как сказать ему, что мне просто захотелось поговорить с ним? Захотелось поделиться тем, что мы выиграли… Маме сейчас звонить не хочется, ведь она с Эллиотом, и мне кажется, что я лишь помешаю. И как сказать взрослому занятому человеку, что я позвонил ему, потому что мне не с кем поговорить? – Просто…
- Фил, даже если, как тебе кажется, у тебя нет повода для того, чтобы разговаривать со мной, ты же знаешь, что я готов выслушать даже то, что тебе самому покажется детским лепетом, - сказал Роберт, словно читая мои мысли. – Не забывай, у меня растёт дочь. Порой я такое выслушиваю, что появляется желание мило улыбнуться, а потом быстренько так провалиться сквозь землю.
Я улыбнулся.
- Всё равно как-то неудобно вас отвлекать…
- Ты же мне позвонил. Говори, Фил, давно я с тобой не общался.
И я начал говорить. Говорить о таких вещах, которые, казалось, были пустяковыми, но мне хотелось ими поделиться. Я рассказал о выигрыше, получив одобрение этого человека, мы поговорили о спорте в целом – об этом, как ни старайся, с моей мамой поговорить нельзя, - и почему-то разговор постепенно перешёл в беседу двух старых знакомых, вспоминавших различные случаи из жизни. Порой мистер Моллиган поддерживал меня, а иногда, словно отец, выказывал своё недовольство с позиции взрослого человека. Это то, чего мне не хватало. Друзья – это хорошо, но не только они являются частью моего мира. К тому же, они не будут, как заботливые родители, беспокоиться обо мне и давать советы. А мама… Это мама. Мы с ней разные, хоть во многом и похожи.