Я готова публично заявить, что являюсь самым невезучим человеком на планете, как только из моих зубов пропадёт телефон. Нет, к счастью, в этот раз обошлось без травм. На горизонте даже появился человек, который готов был помочь мне спустить вещи с лестницы. Проблема была лишь в том, что появился он тогда, когда я уже спустилась и была на полпути к воротам.
- Эй, Китти-Кэт, куда лыжи навострила? – послышался из-за спины голос Алекса. – Тебе помочь?
- Ты опощдал, - невнятно проговорила я, останавливаясь, тем самым позволяя парню догнать себя.
- Что-что? – переспросил тот, встав прямо передо мной, но, как только увидел, в каком положении я оказалась, добавил: - Можешь не повторять. Мне взять твои вещи?
Ну что за мужики нынче пошли? Нужно не спрашивать, а выхватывать тяжёлые сумки из рук хрупкой девушки, пока она не сломалась под их напором!
- А что, не видно, что ей помощь нужна? – услышала я другой голос опять-таки из-за спины, после чего ощутила облегчение в правой руке, в которой как раз-таки держала чемодан.
Всё ещё не поворачиваясь назад, увидела ошалелый и гневный взгляд Алекса, поэтому быстро поняла, кто оказался моим помощником, хотя и не ожидала, что вообще увижу его сегодня утром.
- Кэтрин, что сказать надо? – словно обращаясь к маленькому ребёнку, спросил Гардинер.
Когда я повернулась к нему лицом, захотела сказать, что вообще-то не просила его помогать, но вместо этого почему-то пробормотала:
- Шпащибо…
Шатен прыснул, а потом, взяв мой телефон в руки, несильно потянул на себя. Вспомнив, что до сих пор держу это злосчастное средство связи в зубах, я разомкнула челюсти, чувствуя, как мои щёки постепенно заливаются краской. Правда, не знаю, по какой именно причине. То ли смущаюсь из-за того, что именно Фил застал меня в таком виде, то ли злюсь из-за этого.
- Так лучше? – решил он удостовериться в правильности своих действий, вкладывая телефон в мою руку.
- Ты что здесь делаешь?! – воинственно спросила я, глядя ему в глаза. – В жизни не поверю, что решил помочь по доброте душевной!
Признать, что парень тебе нравится, но продолжать язвить и грубить ему? В этом вся я.
- Угадала, - ухмыльнувшись, ответил Гардинер. – Я, конечно, искал тебя, но вовсе не потому, что тяжести вдруг захотел поносить, - он потянулся рукой, в которой до этого был мой телефон, в карман, а после извлёк оттуда флешку и протянул мне со словами: - Это тебе от Фиби.
Удивлённо посмотрев на эту вещь, я с некоторой опаской взяла её в руки. Несколько секунд глядя на неё, я спросила:
- И зачем она мне?
- Ой, а ты не знала? – послышался голос Алекса, о котором я, каюсь, успела забыть. – Нам ещё перед поездкой рассказывали, что в лагере всех учащихся ждёт небольшой сюрприз, а в автобусе кураторы сказали, что это будут фото. Нас тайно фотографировали всё это время.
- Только не говори, что забыла, - упираясь свободной рукой в бок, сказал Фил.
- Да я, в общем-то, и не знала… Наверное, именно эту часть речи Колина я проспала…
- Почему же я не удивлён? – обращаясь скорее к себе, чем ко мне, сказал Гардинер, но я не могла оставить без внимания эти его слова.
- Ну, вы уж извините, что я такая! Но, как по мне, лучше быть такой неуклюжей, чем тупой, как большинство твоих подружек!
- Мне кажется или я слышу нотки ревности в твоём голосе? – ухмыльнувшись, спросил шатен.
А вот теперь я точно краснею из-за гнева. Да, из-за него, меня не переубедить!
- Тебе кажется! – громче, чем требовалось, сказала я. – Наглый и самоуверенный напыщенный индюк! Ты хотел передать мне флешку? Передал? Вот и проваливай!
Кажется, я теряю контроль над собой. Нет, правильнее будет: я схожу с ума. Медленно, но уверенно.
После таких слов люди обычно отвечают что-нибудь не менее колкое, а после уходят. Я ожидала, что примерно так же поступит и Фил. Скажет что-нибудь обидное, швырнёт на землю мой чемодан, а потом гордо удалится восвояси. Но нет. Вместо этого Гардинер улыбнулся и сказал:
- Хорошо, я уйду. Только можно напоследок я сделаю одну гадость?
- Какую ещё гадость? – с вызовом спросила я.
- Алексу она точно не понравится, - ответил парень, после чего наклонился ко мне.
Я инстинктивно, словно надеясь увидеть что-то необычное в выражении его лица, подняла голову, тем самым двинувшись ему навстречу. Вскоре я почувствовала, как мягкие и тёплые губы Гардинера прикоснулись к моему лбу. Это длилось не долее секунды, но именно в эту секунду мне показалось, что время остановилось. Тёплое дыхание Фила создавало невообразимый контраст на фоне холодной улицы. В этом жесте не было ничего такого, если не брать в расчёт то, что это сделал Гардинер. Но, чёрт возьми, почему же мне сейчас так приятно?
- Зачем ты это сделал? – спросила я, когда парень отстранился.
- Всего лишь вернул должок, - ответил тот, посмотрев за мою спину, на Алекса. – Если тебе не понравилось, толкни меня, что ли.
Чёрт. А я только-только сжала руку в кулак, чтобы хорошенько ударить этого идиота в живот. И как после таких слов я могу это сделать?! У меня же рука на полпути остановится!
- Ого, - вдруг послышался голос Фила, который из насмешливого вдруг стал серьёзным. – Ты действительно умеешь краснеть?
- Да пошёл ты! – крикнула я, после чего, выхватив у не ожидавшего такого поворота событий шатена свой чемодан, резко развернулась и, чуть не врезавшись в Алекса, так быстро, как только могла, потопала к воротам.
Ненавижу-ненавижу-ненавижу! Я просто ненавижу себя за то, что сейчас чувствую! Прежняя я, не задумываясь, ударила бы Гардинера, игнорируя слова «если тебе не понравилось». Сейчас же я не только не сделала этого, так ещё и сбежала. Ненавижу эту часть себя. Почему нельзя выбрать одну сторону? Либо я буду ненавидеть его, либо полностью отдамся влюблённости. Почему же я, лохушка эдакая, уселась между этими двумя чувствами и никак не выберу чью-либо сторону? С тех пор, как признала свою симпатию к Гардинеру, всё стало ещё сложнее. А это только первый день…
Я довольно-таки быстро добралась до ворот, где меня уже поджидали оба родителя. Правда, мама сама, по всей видимости, только-только вернулась, так как я застала её подходившей к автомобилю. Заметив меня, женщина тепло поздоровалась, помогла мне положить вещи в багажник, а потом села вместе со мной на заднее сиденье в машине. Всё это время я старалась держаться непринуждённо. Единственное, прятала лицо, то и дело отворачиваясь, с сожалением глядя на удаляющиеся корпуса и площадки, расположенные на территории лагеря. Но даже такие меры предосторожности не помогли скрыться от всевидящего ока моей сверх заботливой матери.
- Дорогая, ты не заболела? – спросила она, прикоснувшись всё ещё холодной после продолжительного пребывания на улице ладонью к моему лбу. – Твои щёки такие красные.
- Кстати, да, я тоже это заметил, - вставил папа. – Температуры нет? После длительного пребывания на улице ночью в лёгкой одежде это было бы неудивительно.
- Со мной всё в порядке, отделалась лёгким испугом и кашлем, - улыбнувшись, сказала я, взяв руку мамы в свои руки. – Не беспокойтесь.
- Тогда в чём проблема? – спросил папа, глядя на меня в зеркало заднего вида. Да уж, представляю, как ему хотелось забрать меня домой, раз уж отложил свои дела и опять-таки сам сел за руль, ещё и с больной спиной.
- Проблемы нет, - стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более естественно, ответила я. – Просто у нас в комнате жарко было, а я ещё и вещи потом сама тащила. Наверное, из-за этого так и получилось.
Да, отговорка не очень. Но это лучшее, что я сейчас могу придумать. Сейчас бы ещё как-нибудь тактично намекнуть родителям, что я не хочу с ними разговаривать… Кажется, есть одна идейка.
- Ничего, если я посплю немного? – спросила я, повернувшись к маме. – А то, хоть и выспалась, в сон клонит…