Оби-Ван смотрел на Феруса. Сейчас перед ним был именно тот харизматический лидер, про которого ему говорили; человек, чьи простые вроде бы слова могли воодушевлять… Он видел, как менялось выражение лица Тревера.
Мальчишка поднял голову:
– Я сделаю, - сказал он, сияющими глазами глядя на Феруса, - Но… не думайте, что это потому, что вы убедили меня. Просто… просто потомучто я люблю хорошее шоу! …На поверхностный взгляд, город не изменился. Жители Юссы вернулись домой после работы, ужинали, возились с детьми… Но за этими обыденными вещами скрывалось совсем другое. После месяцев и месяцев беспомощности, людям Юссы предложили отважиться на рискованное действие. И они согласились.
Ферус послал сообщение в гарнизон. Он сдастся на рассвете, но на одном условии - что сначала должны быть выпущены все заключенные. Он должен был убедиться в этом, стоя вне гарнизона, перед Палатой общин. Когда все заключенные будут выпущены, он сдастся.
Как раз перед рассветом Оби-Ван сидел в маленьком аэроспидере в проулке возле Палаты Общин. Улицы уже были плотно заполнены жителями Юссы, а обширный травянистый сквер перед гарнизоном оцеплен штурмовиками.
Молчаливая неподвижная толпа… Плотно кутаясь от холода в плащи, люди стояли, пристально глядя на ворота гарнизона. Мрачное черное здание выглядело особенно зловеще в серой предрассветной мгле. За теми воротами была тюрьма, где томились их родные.
Вил боялся, что будет дан приказ рассеять толпу, но Оби-Ван предположил, что имперцы захотят, чтобы каждый юссианин воочию увидел степень их безжалостности… Насколько он понимал, они собирались сделать вид, что выпускают заключенных, и, как только Ферус окажется в их руках, захватят их снова - с помощью плотного кольца штурмовиков, окруживших всю территорию вокруг Палаты общин. Он был уверен, что все произойдет именно так. Его делом было вовремя вытащить оттуда Феруса. Если юссианцы сделают все, как было уговорено, это будет не слишком сложно.
От травы поднимался туман. Темно-серое небо только-только начало светлеть на восходе, когда чуть слышно гудящая толпа внезапно смолкла. Ферус неспешно шел по улице, и толпа расступалась перед ним.
Он прошел зеленым сквером - высокая фигура в коричневом плаще космического путешественника - и остановился напротив ворот гарнизона.
Тишина стала полной - не кашля, ни шороха, ни вздоха.
Ворота медленно открылись. Появился мужчина в ярко-желтой тюремной робе. Следом второй. Потом женщина… Один за другим из ворот выходили люди. По бокам от них, не давая возможности разбежаться, шел отряд штурмовиков.
Заключенные неуверенными шагами, словно стадо, двигались по кругу по траве сквера - в замешательстве, с испуганными лицами, ища глазами в толпе знакомые лица родных и друзей.
В воротах появился Малорум.
Он заговорил, и его голос усиливался так, чтобы каждый на площади мог его услышать.
– Мы благодарны гражданам Юссы за их сотрудничество в выдаче преступника Феруса Олена…
Толпа загудела. Выдача! Они не выдавали его. Это было ЕГО решением…
Команда штурмовиков окружила Феруса, наставив на него бластеры. -..К сожалению, из-за неуправляемой толпы, мы отпустим заключенных одного за другим к их семьям, но только после того, как они подвергнуться дополнительной проверке Службой Безопасности.
По толпе прокатился стон, перешедший в грозный рокот. " Нет! - крикнул кто-то. Оказавшиеся так близко к свободе заключенные двинулись к толпе. Казалось, ничто не отделяло их от улиц, заполненных их родными и друзьями.
– Нет, - прошептал Оби-Ван, - Не двигайтесь. Не сейчас…
– Бунт среди заключенных! Схватить их! - скомандовал Малорум.
"Вот оно, - подумалось Оби-Вану, - Взаимное надувательство". Он поднял аэроспидер, но пока просто парил над улицей. Если он двинется слишком резко, штурмовики бросятся загонять заключенных обратно. Это было мучительно, но он должен был выждать еще нескольких секунд.
Раздались протестующие крики, и толпа двинулась к заключенным. Штурмовики вскинули пики-станнеры.