Интересно, как бы удивилась Любочка, узнав, что отцы города ликвидировали весь общественный транспорт, работающий на электричестве и пересадили горожан на маленькие грязные пазики. В угоду своим капиталистическим интересам. Ах, да, она и забыла, что Любочка всегда жила в СССР и даже ни сном, ни духом не догадывается, что ее ждет в будущем.
- Тебе не жарко в этой шубе? Уже апрель на дворе, может пора сменить?
- Пора. Только не сменить, а купить. Пока не заработала я на новое приличное пальто.
- Можешь занять денег и давай скатаемся на барахолку?
- Давай, но боюсь, я не потяну пальто с барахолки.
- Можем зайти в магазин. Там в рассрочку продают, за полгода расплатишься.
- Хорошо! – Ангелина воспряла духом. Она не одобряла кредитные карты, но на ипотеку они все-таки решились. Надо разузнать, что за кредит такой и много ли она переплатит.
Весело дребезжа и позванивая, к остановке подползал бордовый вагончик трамвая. Внутри было приятно пусто и они расположились у окна на потрепанном дермантиновом сидении. Трамвай полз как улитка, дергаясь и заваливаясь на поворотах, но в целом Ангелине понравилось. Салон был грязный и убогий, на ее взгляд, но может это было не главное? Ведь проезд стоил всего три копейки. Ангелина с тоской вспомнила давку в постылых пазиках и то, что проезд там повышали с завидной регулярностью. Каждый раз обещая при этом, что комфорт от поездки и качество будут неуклоно расти. Все росло только на словах, но альтернативы не было. Теперь она прекрасно понимала, чего лишатся горожане в 90-х годах.
- Куда книжки то везем? В макулатуру?
- Вер, ты меня удивляешь. Мы с тобой в трикотажное ателье едем, там у нас передвижка.
Ангелина хотела спросить, что такое «передвижка», но вовремя прикусила язык.
Как типичный советский библиотекарь, она просто обязана была знать, что значит это слово.
Глава 4
На дворе конец 80-х, советская эпоха идет на закат. Горбачев уже провозгласил Гласность, Перестройку и Ускорение. Гласности и правда было много, а вот ускорение...так и не посетило экономику. Ангелина конечно не экономист, но ходила в магазин регулярно и видела, что товаров становилось все меньше, а очереди за ними становились все длинней. Стояли за так называемым дефицитом. Например, за болгарской шампунем, импортной тканью или модными туфлями. Нельзя сказать, что магазин пуст – нет, на полках стоит товар, на плечиках висит одежда. Гуляя по магазину «Готовая одежда. Головные уборы», Ангелина понимала, что она почти как в музее. Рассматривать экспонаты можно, а вот покупать…
- Смотри какое, вроде ничего – Любочка с серьезным видом перебирала пальто каких-то пыльных оттенков.
- Какое-то оно очень серое и ткань такая толстая – разочарованно протянула Ангелина – да и цена прям нереальная. У них есть тут что-нибудь со скидками?
- Здесь нет. Это надо в «Уцененку» идти, но там ничего хорошего не найдешь, а здесь в рассрочку на полгода вполне потянешь.
Вот так скучно и жили. А душе хотелось романтики, страстей. По телевизору стали показывать зарубежные сериалы - тоже одна из примет того времени. Народу нравился сериал "Рабыня Изаура". Эта Изаура, такая нежная и гордая, ее постоянно оскорбляет и унижает своей любовью богатый красавец-плантатор. Советские женщины всей душой хотели любви. Пусть не в жизни, так хотя бы в книгах или по телевизору.
Конечно, любовь может поджидать тебя в любом незапланированном месте. Вот, например, по дороге на работу. Библиотека публичное место и это давало шанс на встречу. Вдруг судьба занесет мимоходом симпатичного молодого человека, мечтающего связать свою жизнь, пусть не с красавицей, но умной и самодостаточной. С обычной девушкой. В библиотеке не работают красавицы. В этом Ангелина уже убедилась.
Но заносило в основном местных бомжем. Обычно Ангелина сидела за кафедрой выдачи книг и реально скучала. Голова ее опущена, вся поза дышит ожиданием. Вот-вот дверь откроется....Дверь и правда скрипит и Ангелина слышит шаги. Она поднимает голову, в глазах ее столько неги и мечты. Перед кафедрой пенсионер Голубков. Он протягивает пачку потрепанных книг и заводит старую песню "Девушка, мне бы детективчик". Ну, а к вечеру набегут тетки под пятьдесят, с хозяйственными сумками и жгучим желанием перед сном почитать про любовь или что-то жизненное. Про колхозную жизнь или крупное производство, чтоб между выполнением плана и пятилетки в три года, герои целомудренно любили и страдали. Как известно, в те времена секса в СССР не было.