Дэвид Болдаччи
Миссия в ад
Тренеру Рону Акселю за то, что был мне великолепным наставником и другом
David Baldacci
THE TARGET
Copyright © 2014 Columbus Rose, Ltd. This edition is published by arrangement with Aaron M. Priest Literary Agency and The Van Lear Agency LLC
Перевод с английского Александра Шабрина
© Голыбина И.Д., перевод на русский язык, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024
Глава 1
Тут сидели четыреста человек – и большинству не суждено было выйти до конца жизни.
А дальше их ждал ад – на остаток вечности.
Толстые бетонные стены были изрисованы уродливыми граффити, в своей откровенности не оставлявшими простора для воображения. Грязь накапливалась на них слой за слоем, как осадок в сточном колодце. Стальные решетки погнулись и искривились, но взломать их руками было по-прежнему невозможно. Отсюда случались побеги, но ни одного за последние тридцать лет – потому что бежать было некуда. Люди снаружи были нисколько не дружелюбнее, чем те, что внутри.
И у них было больше оружия.
Старик в миллионный раз закашлялся и сплюнул кровь, свидетельствующую о близости смерти очевиднее любого медицинского заключения. Он знал, что умирает, вопрос был только когда. Тем не менее он еще держался. У него оставалось одно дело, и он понимал, что другого шанса не представится.
Эрл Фонтейн казался крупным, но когда-то был еще больше. Тело усыхало из-за рака, пожиравшего его изнутри. Лицо покрылось сетью глубоких морщин под воздействием времени, четырех пачек сигарет с ментолом в день, отвратительного питания, но в первую очередь – острого ощущения несправедливости. Кожа истончилась и обвисла от десятилетий за решеткой, без солнечного света.
Он с трудом сел на кровати и обвел глазами других обитателей отделения. Их было семеро – все в лучшем состоянии, чем он. У них еще был шанс выйти отсюда на своих ногах. У него – нет. Но, несмотря на свое состояние, он улыбался.
Заключенный с койки напротив заметил его довольную физиономию и крикнул Эрлу:
– И какого черта ты лыбишься, а? Давай расскажи нам тоже, всем интересно!
Эрл позволил улыбке распространиться по всему своему широкому лицу. Он сумел это сделать, хотя боль ползла у него по костям, как будто их пилили зубчатой пилой.
– Я выберусь отсюда, Мелкий, – ответил Эрл.
– Чушь собачья, – фыркнул другой заключенный, которого тут называли Мелким – без очевидных причин. Он изнасиловал и убил пять женщин в трех округах просто потому, что им не повезло встретиться ему на пути. Власти старались изо всех сил, чтобы подлечить его и предать официальной казни, назначенной через два месяца.
Эрл кивнул.
– Выберусь отсюда.
– Как?
– В гробу, Мелкий, как и ты, тупая задница.
Эрл зашелся смехом; Мелкий покачал головой и снова мрачно уставился на трубку своей капельницы. Трубка была такая же, как та, по которой ему введут смертельное лекарство, что положит конец его жизни в камере смерти штата Алабама. Наконец он отвел взгляд, прикрыл веки и стремительно провалился в сон, как будто тренировался перед окончательным забытьем, предстоявшим ему ровно через шестьдесят дней.
Эрл откинулся на подушку и погремел цепью, пристегнутой к наручнику на его правом запястье. Цепь крепилась к ржавому, но от этого не менее прочному железному кольцу, торчавшему из стены.
– Я выберусь отсюда, – прохрипел он. – Пусть отправляют за мной своих сраных ищеек!
Его одолел новый приступ кашля, продолжавшийся до тех пор, пока санитар не подал ему воды и таблетку и не хлопнул по спине. Он помог Эрлу сесть повыше.
Скорее всего, санитар не знал, почему Эрл оказался в тюрьме, а если и знал, ему было все равно. Все в их заведении строгого режима натворили что-нибудь страшное, так что впечатлить сотрудников было невозможно.
– Давай-ка успокойся, Эрл, – сказал санитар. – Ты делаешь себе только хуже.
Эрл притих, повозился спиной на подушке, потом посмотрел на санитара:
– Куда хуже-то? Вроде как некуда.
Санитар пожал плечами.
– Всегда может стать хуже. И вообще, тебе надо было думать об этом до того, как ты сюда угодил.
Встрепенувшись, Эрл наклонился к нему:
– Слушай, парень, не подкинешь мне сигаретку? Просто сунь мне между пальцев и зажги. Я никому не скажу, что это ты дал. Клянусь всем святым… и что там еще полагается… хоть я и не очень богобоязненный.
Санитар побледнел от одной мысли о чем-то подобном:
– Знаешь, может, в семидесятом это еще бы и прокатило. Но ты же подключен к кислороду, Эрл! Одна искра, и мы все взлетим на воздух. Бум!