– Чун-Ча? – начала Мин.
– Не сегодня, Мин. Мы поговорим об этом завтра. Не сейчас.
Она проводила девочку в спальню и полежала с ней, пока та не заснула и ее дыхание не стало ровным.
Сама Чун-Ча не пошла спать. Она вышла на улицу, села в деревянное кресло и стала смотреть в небо, усыпанное звездами. Ветер шевелил ей волосы, в ноздри проникал запах океана.
Она достала из кармана капсулы с ядом и подержала перед собой. Они были маленькие – и смертоносные.
Как она сама.
Чун-Ча представила себя среди других трупов в городской ратуше. Вокруг толпились полицейские и американские агенты. Мир должен узнать, что произошло. Возможно, американцы и ее страна вступят из-за этого в войну – с единственным возможным исходом.
Она сунула капсулы обратно в карман, откинула голову на грубую деревянную спинку, закрыла глаза и представила, что находится совсем в другом месте и ведет совсем другую жизнь, нисколько не похожую на настоящую.
Глава 72
– Боже мой, Уилл, вы можете быть Дартом Вейдером! – воскликнула Клэр, когда они заканчивали обедать в доме.
Она перевела взгляд на Рил:
– А вы могли бы нарядиться Малефисентой.
– Спасибо, – ответила Рил сухо.
Элеонор состроила обиженную гримасу:
– Эй, я думала, Дарт Вейдер – мой.
Томми отложил вилку и сказал:
– Вы одевайтесь кем хотите, но я буду Росомахой. Он самый крутой.
– А кем будешь ты? – спросила Рил у Клэр.
– О, я слишком взрослая для такой ерунды. Думаю, просто надену парик и буду изображать телеведущую из далеких двухтысячных.
Элеонор в притворном ужасе покосилась на Рил:
– Из далеких двухтысячных? Никогда еще не чувствовала себя такой старой.
– Во сколько сегодня все начинается? – спросила Клэр.
– Сначала мы пойдем в городскую ратушу. Нас пригласили в качестве распорядителей парада. Так что у нас будет небольшое собрание, а потом прием у мэра. Он еще кого-то пригласил – пару человек.
– Значит, будет смертельно скучно, – фыркнула Клэр.
– Значит, это продлится недолго, но будет много значить для местных жителей, – резко ответила ее мать.
Роби поглядел на Рил:
– Что насчет Малефисенты?
– У меня нет костюма.
– Я привезла их с собой, – сказала Элеонор. – Я знала, что мы будем праздновать Хэллоуин здесь. Надеялась, что президент сможет приехать, но этого, очевидно, не произойдет.
– А кем будешь ты, мам? – спросил Томми.
– Думаю, в этом году я вернусь в прошлое. В семидесятые. Буду Шер.
Она наклонилась к Рил, сидевшей рядом с ней:
– Она всегда мне нравилась, все эти годы. Особенно ее волосы.
– Шер? Кто это? – спросил Томми, сбитый с толку. Он явно никогда не слышал о такой певице.
Элеонор вздохнула:
– Не знаешь, а должен бы знать.
После ланча Роби и Рил вышли на улицу.
– Городской парад на Хэллоуин?
– Да уж, звучит потрясающе, – протянула Рил без всякого энтузиазма.
– Я так понимаю, ты никогда не ходила собирать сладости?
– Правильно понимаешь.
– Значит, компенсируешь за пропущенные годы.
– Я рада, что мы скоро уезжаем, у меня начинается клаустрофобия.
– То есть в будущем никаких островов?
– Я скорее городская девушка.
– У тебя был коттедж на Восточном побережье, в жуткой глуши, – напомнил Роби.
– Поэтому я и стала городской девушкой. Он мне надоел.
– Думаю, секретная служба прочешет весь город – особенно маршруты парада.
– Наверняка. Подозреваю, они не в восторге. Куча народу, все в костюмах. Легко спрятать что угодно, включая оружие и взрывчатку.
– Хотя бы президента здесь нет. Если бы он приехал, парад вряд ли состоялся бы.
– Ты серьезно собираешься нарядиться в костюм? – спросила она.
– Почему нет?
– И что, мне переодеваться Малефисентой?
– По-моему, тебе подходит, – ухмыльнулся Роби.
Она толкнула его локтем.
– Итак, скоро мы вернемся на континент. Что потом? – спросил он.
– Будем ждать следующего задания.
– Сомневаюсь, что нас отправят вместе. Как правило, мы работаем поодиночке.
– Я это знаю, Роби.
– Думаю, я останусь в конторе еще на годик, а потом завершу карьеру.
Рил удивилась:
– Когда ты это решил?
– Может показаться, что прямо сейчас, но на самом деле я уже какое-то время думаю об этом. – Он вытянул вперед руку со следами ожога. – Твоя небольшая засада на Восточном побережье напомнила мне, что жизнь дается только раз.
Он улыбнулся, показывая, что шутит, но Рил осталась серьезной.
– Ты не представляешь, как жутко я себя чувствую из-за того, что едва тебя не убила.