Фрост еще раз взглянул на Дженкса и двинулся по коридору к выходу. В живых оставалось еще слишком много коммунистов, чтобы можно было себе позволить расслабиться.
Глава двадцать первая
Разрывы ракет все еще сотрясали оконные стекла в главном корпусе, когда Фрост, Дженкс - довольно странно выглядевший в советской шинели и сапогах - и освобожденные из заточения моджахеды подошли к выходу из здания. Капитан повернулся к Мэтту.
- Ты знаешь их язык. Переведи мои слова.
- Хорошо, - кивнул Дженкс. - Говори.
- Скажи им, что нам нужно пересечь центральный плац и выбраться к дальней стене крепости. Там со скалы спущены две веревки, по которым мы поднялись сюда. Как только начнется стрельба...
- Подожди, - перебил Дженкс, - я не успеваю. Он повернулся к афганцам и заговорил на их родном языке. Те понимающе кивали.
- Короче, один из наших людей должен был сбросить еще шесть веревок. Сабхан принес их с собой, полный мешок...
- Сабхан здесь? - спросил Мэтт.
- Да. Что-то не так?
- Он хороший боец. Мохаммед уль-Раик считает его одним из лучших своих полевых командиров.
- Вот и отлично. Когда вы подойдете к краю плато, как можно быстрее закрепляйте петли и начинайте спуск...
- Подожди...
Дженкс снова стал переводить. Дождавшись, когда он замолчит, капитан продолжал:
- Короче, спускаться нужно с максимальной скоростью. Это будет не очень трудно - там уже все должно быть подготовлено. И все же, пусть будут осторожны.
Мэтт посмотрел на Фроста и опять перевел. Моджахеды кивали, но в глазах у некоторых наемник заметил страх - редкое явление у афганских горцев.
- Ну, вперед, - сказал капитан. - Как только мы окажемся во дворе, Мерана и Сабхан попытаются развалить ПТУРСами эту дальнюю стену, чтобы нам не пришлось перелезать через нее.
Дженкс снова обратился к моджахедам. Те молча выслушали его, поглядывая на свое оружие - ножи для разрезания бумаги, ножки стульев, ремни - все, что им удалось найти в здании, и что могло послужить хоть каким-то аргументом в борьбе за жизнь.
Фрост последний раз оглядел свою команду, а потом цинком распахнул дверь и бросился наружу. Здесь по-прежнему стреляли, и стоял невообразимый шум. Рвались ракеты, ревели двигатели танков, кричали люди.
Моджахедов было значительно меньше, чем русских, но они были лучше подготовлены и знали, чего хотели, поэтому бойцам Советской Армии пока не удавалось перехватить инициативу.
Фрост тут же подключился к действию, его "Узи" брызгал огнем во все стороны, пока он пересекал двор. Дженкс и афганцы бежали за ним. Мэтт тоже стрелял, а остальные только выкрикивали угрозы и оскорбления огнестрельного оружия у них не было.
То тут, то там падал на землю очередной солдат, некоторые моджахеды по пути подбирали автоматы убитых, и вскоре огневая мощь колонны Фроста значительно возросла. Они уже подбегали к дальней стене крепости, когда прогремел сильный взрыв и в стене появился пролом, через который вполне мог бы въехать танк.
Капитан увидел Мерану и Сабхана, которые и учинили это разрушение с помощью найденных на складе ПТУРСов. Они тоже спешили поскорее убраться с территории базы, ибо один из советских танков как раз ворвался в главные ворота, его гусеницы хищно лязгали, словно зубы тигра. Стрелять русские не хотели, чтобы не задеть своих, они явно намеревались просто передавить дерзких пришельцев.
- Бей по танку, Мерана! - заорал Фрост. - По танку, мать его так!
Девушка услышала. Они с Сабханом быстро навели ракету и пустили ее в цель. Стальной монстр принял удар корпусом и остановился. Особенно наемника порадовало то, что остановился он прямо в воротах и успешно загородил дорогу прочей бронетехнике, которая на всех парах неслась к крепости. Теперь русские танки были заблокированы.
Продолжая стрелять, Фрост подбежал к Меране и Сабхану. Дженкс и афганцы не отставали.
- Мерана, выводи их отсюда, - приказал капитан.
Патроны в "Узи" закончились; Фрост вытащил из-под куртки браунинг и палил теперь из него. Девушка побежала навстречу Дженксу, показывая рукой на пролом в стене, а Сабхан расположил нескольких своих бойцов неподалеку, чтобы те огнем прикрывали отход.
Капитан дал еще несколько выстрелов и тоже бросился к стене. Он пробежал в пролом и оказался на до боли знакомом заснеженном плато. Снег был мокрый, липкий и очень затруднял передвижение. Он увидел, что Мерана как раз завязывает веревку на поясе Дженкса, готовясь спустить американца вниз. Тут же суетился и Сабхан.
Фрост подбежал ближе.
- Мерана, ты следующая, - сказал он.
- Нет, - упрямо заявила девушка. - Я лучше всех хожу по горам. Я уйду последней. Ты спускайся.
- Нет, черт возьми, - рявкнул наемник. - Ты и так сегодня сделала больше, чем достаточно. Бери веревку!
Мерана тряхнула головой.
- Нет.
- Сабхан! - крикнул Фрост, начиная разворачиваться, - скажи ей хоть ты...
Страшная тяжесть обрушилась на голову капитана, перед глазом что-то вспыхнуло, и он полетел в снег лицом вниз.
Фрост открыл глаз. Ему показалось, что земля и скалы вокруг мерно раскачиваются; он чувствовал боль в животе и онемение в спине и затылке. Капитан с трудом пошевелил головой.
- Живой, брат? - раздался голос Акбара. - Сейчас я усажу тебя поудобнее.
Фрост почувствовал, что земля больше не качается; теперь можно было опереть спину на что-то твердое. Кругом по-прежнему было много снега, но холода наемник не чувствовал.
- Акбар?
- Да, капитан. Акбар Али Хасан. А ты на вид легче, чем в действительности.
- Что случилось?
- Танк выстрелил, попал в стену, и тебя ударило по голове куском камня. Рана не серьезная, скоро ты полностью придешь в себя.
Фрост понемногу начинал вспоминать.
- А где Мерана?
Патан грустно покачал головой.
- Она так и не спустилась. Мы ждали, сколько было можно, и последний боец сказал, что девушка отказалась уходить. Она расстреляла все патроны, а потом пошла на русских врукопашную.
- Я иду обратно, - решительно произнес Фрост, пытаясь подняться на ноги.
Внезапно перед его глазом появилась рука Акбара, сжимающая большой тяжелый револьвер.