Этан отпустил канат и поднял голову, путаясь в собственных ногах — казалось, они сами хотели укатиться прочь. Стены небольшой крепости наверху были сложены из массивных каменных блоков. Не было ни башенок, ни остроконечных крыш, за которые мог бы ухватиться ветер.
— Нет, это вряд ли возможно, — изрек наконец один из оруженосцев. — Слишком крут путь наверх.
— Возможно! — Услышав такое, оруженосец уставился на Септембера.
— Небесный пришелец, мы что — полетим, как гутторбины?
Септембер подошел — вернее, подкатился — к основанию скалы. Утес слегка сужался наверху.
— Здесь всего метров двадцать. Мы можем попробовать взобраться.
— Ты хочешь сказать: оставить лед? — глаза Гуннара в ужасе расширились.
Этану внезапно пришло в голову, что для трана, который так легко и грациозно скользил по ледяному океану, но считал даже ходьбу делом ненужным и утомительным, сама идея вскарабкаться по отвесной стене должна казаться кошмаром. Острые когти транов помогали им быстро лазать по деревянным реям и мачтам корабля, однако эти же когти будут только скользить, не давая опоры на гладком камне. А относительная негибкость их лап не даст им нащупывать опору на скале, как это свободно может делать «мартышкина» ступня человека.
— Хорошо. Мы с Этаном пошли.
— Одну минуту, Сква.
— Говорите, у вас есть другое предложение?
Этану пришлось признать, что ничего лучше он не может придумать.
— Юноша, на нашей стороне будет фактор внезапности. Не забывайте об этом.
— Так оно и будет, если мы не разобьемся.
— Хотя вы оба сошли с ума, — Гуннар пожал плечами, — нам приходится благословлять ваше безумие. Другого выхода у нас нет. Попутного вам ветра!
— Спасибо, Гуннар. — Этан отвернулся, снимая коньки. Затем он полез за Септембером вверх на первый уступ, стараясь думать только о том, за что уцепиться руками и куда поставить ноги. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы начался легкий бриз и сдул его со скалы, по которой он полез, словно муха по стене.
Но ветер оказался союзником. Он упорно дул ему в спину, прижимая его к скале. И утес оказался не таким уж гладким и отвесным, как это казалось в темноте. В камне были широкие трещины и небольшие уступчики, на которых могла найти опору рука или нога. Они упорно лезли вверх.
Примерно в середине пути Этану пришлось ждать, пока Септембер пытался найти ускользающую опору для руки в гранитной стене. Переводя дыхание, он бездумно уставился на спину гиганта и вдруг подумал — а какой смысл в действиях этого скромного и вовсе не такого уж удачного агента по продажам, прицепившегося словно кусок мяса, к холодной скале в этом студеном и негостеприимном мире, пытающегося спасти принцессу-спорщицу, которая больше походила на бесхвостую мэнскую кошку, чем на человека?
Возможно, в словах Гуннара, назвавшего их план безумием, было больше правды, чем он тогда был готов признать.
Септембер двинулся вперед. Пыхтя, как старый мотор, Этан полез по его следам. Ему казалось, что утес увеличивался, становился выше, а не ниже с каждым трудно дающимся сантиметром подъема вверх.
Один раз он посмотрел вниз. Темные точки чернели на льду — вероятно, там поджидали их траны. Он задохнулся и с усилием снова перевел взгляд вверх.
Он подтянулся еще на один уступ и пролежал там несколько минут, прежде, чем понял, что лежит рядом с так же простертым Септембером, и что гигант делает ему знаки молчать.
Впереди он увидел тщательно подогнанные друг к другу каменные блоки.
Этот уступ был шириной всего метра в два — так близко подходила к краю скалы стена крепости. Глянув вверх, он заметил, что стены крепости вовсе не так уж высоки по сравнению с ее скромными размерами. Да и с какой стати? Ни один тран не подумает о возможной угрозе нападения с этой, по их мнению, совершенно отвесной стороны.
Крепко ухватившись за камни и гравий, Этан подтянулся к краю и снова заглянул вниз. Он увидел только голый лед, это означало, что все траны отошли к лестнице, скрывавшейся где-то в скале со стороны утесов. Согласно их плану, они должны ждать там, пока Этан и Септембер не расчистят для них дорогу наверх.
Двое мужчин подобрались к основанию стены и начали осторожно взбираться вверх, стараясь держаться как можно ближе к камням. Стена была высотой всего метров в пять, но опасность упасть с нее была очень велика.
Этан раздумывал о том, есть ли у них шансы. Должно быть, нападавшие все еще залечивают раны. И не ожидают организованного нападения на крепость так быстро после своего возвращения. В конце концов, они взяли в плен только одного человека, из-за которого вряд ли может начаться самоубийственно опасный штурм крепости. Они наверняка устали после скольжения на полной скорости назад, на базу; плюс еще подъем по лестнице.
А ведь им точно пришлось подниматься пешком, Этан был уверен в этом. Ни одна ледяная дорожка не могла бы обеспечить безопасный подъем под таким углом; на это могла годиться только скрытая лестница. Для них такой подъем должен был быть трудным и страшно утомительным. Но этот же самый подъем должен был остановить любого врага.
— Где будет возможно, будем пользоваться ножами, дружище, а излучатели оставим на крайний случай. — Избавившись от часовых, охранявших подъем со льда, они должны будут дать сигнал Гуннару и штурмовой группе, а затем продержаться, прикрывая проход от любого, кто попробует встать у них на пути.
Таков был план.
После пяти минут продвижения вдоль каменной стены они оказались на защищенной утесами стороне крепости. Тут они увидели то, что было очень похоже на спуск вниз. Чуть отстранившись от стены, Этан увидел ступеньки, тщательно вырезанные в скале, спускавшиеся в темноту каменного чрева утесов. Прижавшись к краю, он снова посмотрел вниз, на лед. Ни Гуннара, ни других не было видно. Так и должно было быть. Он понимал, что друзья молча ждут внизу, спрятавшись в глубокой тени, надеясь получить сигнал от людей.
Два вооруженных трана стояли наверху лестницы. Их внимание было заправлено вниз и в другую сторону, их пики угрожающе загораживали проем лестницы. Находясь так близко к краю, Этан сумел рассмотреть парапет прямо над входом.
— Наверху нет часовых, — прошептал он поджидавшему Септемберу.
— А зачем им там быть, приятель? — гигант казался темно-коричневым валуном, еще одним куском скалы, нависшим над наружной стеной. — Они вполне обойдутся часовыми у лестницы и, возможно, у подъемного моста.
Мысли Этана снова вернулись к неспособности транов карабкаться вверх по гладкой поверхности. По всей длине лестницы, что спиралью спускалась вниз, не было ни одного места, где можно было бы спрятаться. Один тран вполне мог заметить отряд нападавших, поднять тревогу, сходить позавтракать и вернуться до начала сражения. Несколько солдат с луками и стрелами или просто с копьями вполне могли бы сдержать наступление целой армии.
Септембер снова зашептал, обращаясь к нему.
— Я займусь толстяком, что подальше. А вы, дружище, берите на себя другого. — Он нащупывал маленький топорик на поясе. Этан решил действовать кинжалом. Он надеялся, что им не придется воспользоваться излучателями.
Дело было не в том, что от них будет больше шума, чем от топора или ножа, но яркие вспышки света вполне могли быть замечены кем-нибудь в крепости.
Он пополз назад вслед за великаном. Обдирая животы, они ползли к часовым, держась поближе к пятнам тени возле скалы. Ветер помогал им быть почти бесшумными, но у транов был отличный слух.
Треугольные пушистые уши дернулись в их направлении — один из часовых обернулся, прищурившись. Двое мужчин замерли, превратившись в часть пейзажа.
— Это ты, Смигер? — Двойные веки часового дрожали на ветру. — До твоей смены еще три вате. — Этан сдержал дыхание. Недоумевающий страж приблизился к нему еще на несколько шагов. — Смигер, тебе что, плохо?
Хотя часовой уставился прямо на Этана, он, очевидно, так и не мог поверить в возможность появления какого-либо врага позади себя.