- Откуда вы знаете, что все это ради меня?
- Я знаю все, - с уверенностью сказал Чан, - я не зря прожил в Сайгоне двадцать лет. Эти типы даже не знают, по чьему приказу они действуют. Они просто получают приказ и выполняют его, даже если при этом сами должны будут сдохнуть. Они - ненормальные. Они могут убить даже собственную мать.
Взгляд Малко встретился со взглядом убийцы. Он был совершенно неподвижен, в нем не было никакого выражения. Малко автоматически нащупал рукоятку своего пистолета, заткнутого за пояс. Это было далеко не в первый раз, когда его хотели убить, но на этот раз он чувствовал, что Чан отнюдь не преувеличивает опасность.
- А если я прикажу сейчас его арестовать?
Чан грустно усмехнулся.
- Это ни к чему не приведет. Он безусловно не вооружен, и бумаги его в порядке.
В этот момент молодой убийца встал, спокойно покинул террасу и свернул на улицу Ту-до.
- Поскорее уезжайте, - умолял Чан.
Малко отрицательно покачал головой. Это было глупо, но он не любил отступать. Это было традицией. Так было всегда, даже если ставкой в игре была его собственная жизнь. Он просто не мог поступать иначе.
- А можно как-нибудь узнать, когда они попытаются убить меня?
- Нет. Может быть, завтра, может быть, через неделю, месяц. Это случится тогда, когда они будут твердо уверены, что не упустят вас наверняка.
Малко не смог удержаться от улыбки.
- Следовательно, для вас я уже мертв?
Голос Чана звучал уверенно:
- Если останетесь в Сайгоне - да! Никто еще не смог выиграть у них. Даже Базин, начальник французской службы безопасности. Они его убили однажды утром.
Малко хотел еще что-то сказать, но воздержался. Он уже стал перенимать привычку сайгонцев: не доверять никому.
- Так вот. Чан, я приглашаю вас сегодня поужинать со мной и с шампанским. Так мы отметим мои похороны.
Вьетнамец чуть не проглотил свою бороду.
- Нельзя шутить подобными вещами, - возмутился он. - Это приносит несчастье!
- До вечера, - сказал Малко.
Как это ни странно, но вид убийцы поднял его настроение. Он был горд, что заставил генерала Тука привлечь для его уничтожения столь серьезные силы. Значит, генерал считал его очень опасным для себя! Что же, он был прав! И Малко окончательно решил не дать возможности Туку поймать себя.
За столом осталось одно пустое место. Чан не пришел. Колин привел с собой восхитительную метиску с полными, чувственными губами и прекрасным телом. Она с самого начала ужина смотрела на Малко влюбленными глазами. Ту-ан была задрапирована в красивый саронг, который скрывал ее всю, до кончиков пальцев ног. Сегодня был день макси.
Малко обратился к метрдотелю:
- Еще одну бутылку шампанского.
Тот чуть ли не ползал на животе. Со времен "Тет" здесь не видели такого клиента.
Малко сумел составить меню достаточно роскошное: наполовину китайское, наполовину французское. Заказано было шампанское "Моэт и Шандон" 1964 года.
Ту-ан никогда еще не пила шампанского и теперь забавлялась, опуская палец в бокал, чтобы на него садились пузырьки газа. Они были последними клиентами. Малко поклялся, что они не уйдут отсюда, пока не кончится "Моэт". Он заставит погасить все лампы и оставил только свечи. Патрон обслуживал их, используя голубой фарфор, который хранился исключительно для больших китайских свадеб. По правую руку от Малко сверкала драгоценными камнями генеральша Ну. Практически была видна только ее грудь, загорелая и пышная.
Она подняла свой бокал с шампанским и чокнулась с Малко.
- За нас!
Ревнивая Ту-ан тут же больно ущипнула Малко. А он обменялся взглядами с американцем. Тог улыбнулся и поднял свой бокал с шампанским.
- За завтра!
Рука Элен коснулась пояса Малко и нащупала рукоятку пистолета.
- Почему ты вооружен?
Он улыбнулся.
- Чтобы защищаться от тебя.
Она не повторила вопроса, но взяла руку Малко и положила се к себе на колени, потом с закрытыми глазами выпила свой бокал.
Малко открыл последнюю бутылку 1964 года. Он любил вот такие роскошные вечера перед угрозой приближающейся смерти. Дэйв Колин подтвердил слова Чана: комитет вьетконговских убийц еще никогда не промахивался.
- Давайте закончим вечер у меня? - предложила Элен.
Она не хотела отпускать Малко. Генерал Ну находился в Далле.
Малко оплатил счет, который заставил патрона на минуту потерять дар речи. Даже по черному курсу валюты это было колоссально...
Дэвид Колин вышел первым. Малко заметил под его рубашкой рукоятку автоматического кольта 45-го калибра. Американец был ценным помощником.
Но улица была пустынна, не видно было даже ни одной кошки.
Они влезли в старую "симку" Колина. Никто за ними не следил. Малко, зажатый между двумя женщинами, думал о том, как бы ускользнуть. Неожиданно Элен прошептала ему на ухо:
- Ты поцелуешь ее в другой раз. Вот уже целую неделю я тебя не видела.
Очертания виллы генерала Ну уже были хорошо видны, по вокруг по-прежнему все было пусто. Убийцы еще не были готовы.
* * *
Малко проснулся с пересохшим ртом и тяжелым желудком. Датура, опиум, бесконечные покушения - было чем измучить вконец человека... К тому же Элен тоже отняла у пего немало сил.
Теперь уже был день, праздник с шампанским кончился. Малко спрашивал себя, не последний ли это его день... Он вышел на балкон и посмотрел на небо. Грозы не предвиделось. Он был голоден.
Чан ждал его в беседке и бросился к нему навстречу.
- Я негодяй, - сказал он. - Я знал, что я прогнил, но не думал, что до такой степени. Я боялся, - жалобно добавил он.
- Вы пропустили восхитительный и неповторимый вечер.
Малко закончил свой завтрак.
- Я иду в МАКВ, - сказал он Чану. - Вы идете со мной?
Маленький вьетнамец мучительно колебался, потом все-таки встал. Они вместе вышли из отеля. Чан осматривался вокруг, как испуганный кот.
- Они здесь, - задушенным голосом проговорил он.
Показался мотороллер с грохочущим мотором, на котором сидели два молодых человека. Он резко затормозил перед "Континенталем", и вьетнамец, сидевший сзади, соскочил с кольтом в руках.
На бегу он открыл огонь по Малко, но тот уже успел броситься на землю. Пули выбивали камешки из тротуара перед ним.