– Итак, – сказал Чан, – вы привыкаете к Сайгону?
Казалось, он очень рад встрече.
– Да, но в то же время Сайгон не хочет привыкать ко мне, – возразил Малко. – Меня чуть не постигла участь Митчела...
Когда он закончил свой рассказ, Чан насмешливо расхохотался.
– На ваше счастье они не сделали из вас «опрокинутый банан»! Это очень неприятно!
– Спасибо, – серьезно сказал Малко. – Но кто это был, по вашему мнению?
– Существует масса людей в Сайгоне, которые интересуются вами, – ответил Чан. – Это могли быть люди СИО или специальная полиция, или даже Вьетконг. Узнать это очень трудно. Вспомните мой случай: шесть месяцев тюрьмы во время Дьема. И что же, я ведь до сих пор не знаю, за что... Они меня пытали, а я не знал, в чем же я должен признаваться... И в один прекрасный день они меня выпустили. Весь последний месяц за мной следят люди из посольства. И опять я не знаю, почему.
– Из посольства? Но...
Вьетнамец весело пожал плечами.
– Я немного подгнил, вот меня и подозревают. Попробуйте разобраться, кто здесь вьетконговец, а кто нет? Не так давно наш знаменитый президент находился в контакте с Севером через одного своего хорошего друга. А потом политика изменилась! Тогда они посадили в тюрьму лучшего друга президента, и его будет судить трибунал за измену. Но он не будет приговорен к смерти, потому что его жена – любовница президента...
Все это напоминало Малко эпоху Возрождения с ее умопомрачительными интригами.
А Чан продолжал свой грустный монолог:
– Митчел... я познакомил Митчела со многими людьми. С опасными людьми... Он, возможно, ошибся в них...
Его глаза хитро блеснули, он забавлялся вовсю. Внезапно его голос понизился до едва слышного топота:
– Посмотрите на этого человека. Он проходит сейчас мимо Ассамблеи. С собакой.
Малко повернул голову и увидел белого с собакой-волком на цени. Он направлялся к отелю «Каравелл». Подстриженный под щетку, с широкими плечами он был похож на кадрового военного н штатском.
– Кто это?
Губы Чана быстро задвигались.
– Вы помните президента Дьема? Человеком, который выполнял задание ЦРУ, был он, вот этот Дэйв Колин... Бывший зеленый берет. Но он немного переусердствовал. Дьем и Ну должны были живыми приехать в Тан-сонихут. Сам президент Кеннеди звонил по этому поводу из Вашингтона. Но приказ был уже отдан и изменить его оказалось невозможно. По дороге, около Шолона, отряд военной полиции стрелял в них из кольтов. И Цански просто выбросил Дэйва, когда он стал ругаться с ним. Но Колин полюбил Вьетнам и остался в Сайгоне. Он создал маленькое дело и живет тихо. Но он тянет дьявола за хвост... Никто по-настоящему уже не доверяет ему. Вьетнамцы думают, что он все еще работает на ЦРУ, а его бывшие товарищи избегают его. Так что если в один прекрасный день в Цански бросят гранату, это будет не обязательно вьетнамец...
Малко проследил взглядом за Колином. Чан насмешливо смотрел на него. Он покончил со своей курицей и встал, дрожа.
– Будьте внимательны. До скорого! Мне холодно...
Было 38 градусов.
– Я вас познакомил с полковником Колином, – этими словами Чан заканчивал их встречу, – но не следует ставить об этом в известность Ричарда Цански. Ему это может очень не понравиться. А мы все тут нуждаемся в нем.
С этими таинственными словами, наполненными каким-то странным иносказанием, он направился между столиками к выходу и исчез.
Очень низко и медленно пролетел вертолет. Из его иллюминаторов угрожающе торчали дула пулеметов. Малко оставалось только доесть бифштекс, оросив его вином. Сайгон казался ему еще более враждебным и опасным.
Телефон дребезжал так слабо, что Малко подумал в первую минуту, что это ему просто кажется со сна. Но дребезжание продолжалось. Он окончательно проснулся и снял трубку. Сначала в трубке послышалось лишь какое-то неясное бормотание, потом он узнал голос своего информатора.
– Это вы? – спросила она.
– Да, это я.
– Приходите в отель «Президент». Немедленно!
И она повесила трубку.
Глава 8
Малко с опаской пошел по темному коридору с бетонными стенами, который причудливо петлял через весь огромный нижний этаж отеля «Президент».
Справа и слева шли настежь открытые двери в незаконченные помещения, без мебели и без окон. Редкие лампочки бросали желтоватый свет. Первый встреченный им лифт в холле оказался лишь клеткой без кабины.
Вопреки явной неуместности холл окаймлял японский сад. Оградительные сооружения тоже не были закончены. Отель «Президент» начали строить китайцы, чтобы поселить в нем американцев, но они покинули Вьетнам, и отделка отеля так и осталась незаконченной – монстр с семьюстами комнатами, грязными, облупившимися. Отель стоял на знаменитом авеню Донг-кханг, на границе китайского квартала. Сбоку находились развалины электростанции, которую разбомбили вьетконговцы. Они выглядели черной и страшной дырой.
Двое вьетнамских охранников с М-16 на коленях едва подняли глаза, когда Малко проходил мимо них. «Президент» был границей только для вьетнамцев.
Коридор оканчивался тупиком. Малко оказался перед подъемником как раз в тот момент, когда тот остановился и дверь открылась. Из кабины выскочил мальчишка в красном одеянии. Малко прошел в крошечную кабину. Мальчишка сразу же закрыл дверь и нажал на кнопку, для чего ему пришлось подняться на цыпочки. Потом он исподтишка бросил на Малко любопытный взгляд.
Подойдя к нему вплотную, спросил:
– Ты хочешь девочку, очень молодую? Шестьсот пиастров.
Малко ничего не ответил. Когда лифт остановился, он молча вышел. Мальчишка подмигнул ему вслед и быстро вернулся в кабину.
Малко огляделся. Почему это маленький сводник поднял его прямо на двенадцатый этаж, будто знал, куда ему надо? Где находится метиска? Если придется обшаривать все комнаты подряд... Большинство из них были необитаемы. Никто не позволял себе задерживаться здесь долго. Время от времени какой-нибудь пьяный нападал здесь на девушку. И никто и никогда не вызывал полицию.
Коридор казался таким же таинственным, как и на нижнем этаже. Глухой шум доносился с левой стороны, и когда Малко приблизился, шум превратился в оглушающий. Можно было подумать, что находишься на поп-представлении. Малко толкнул дверь, и, изумленный, застыл на месте.
Это был огромный зал, в котором находилось несколько бильярдных столов. С невероятным гвалтом американские солдаты толпились вокруг дюжины бильярдов, многие в компании с вьетнамками в мини-платьях. Платья были более короткими, чем их волосы. Каждый удар по шару сопровождался резкими криками и громовым хохотом. Другие развалились в креслах с вьетнамками на коленях, держа в руках кружки с пивом и топая ногами в такт музыке, доносившейся из музыкального ящика.
При виде Малко одна из девушек бросилась к двери и, взяв его за руку, попыталась увлечь к свободному креслу, всем телом прижимаясь к нему. У неё были наклеенные ресницы, одна из которых отклеилась, но это ее мало смущало.
Один из американцев, сидящий в кресле, которое стояло почти у самой двери, бросил быстрый взгляд на Малко. Он резко оттолкнул от себя девушку, собиравшуюся усесться к нему на колени. Малко подошел к окну. Вид отсюда был великолепный: все огни Сайгона... Но где найти ту, которую он искал в этом гигантском караван-сарае? Мэрилин не было среди тех, кто играл в бильярд или сидел на коленях американских солдат.
Он вышел из зала. Коридор расходился в две стороны. Притянутый женскими голосами, Малко пошел направо и напал на еще более удивительный спектакль.
Это был туалет, превращенный в кабины для переодевания шлюх. Их тут было полно. Они красились, болтали, сидя даже на унитазах. Ни одна из них не была похожа на Мэрилин. Малко поспешно отступил.
Он уже подходил к лифту, безрезультатно обшарив весь коридор, когда шепот позади него заставил его вздрогнуть. Дверь одной из комнат была приоткрыта. Он обернулся к ней. В сумраке коридора треугольное лицо метиски напоминало маску японского театра. Она схватила его за руку.