Анти уже было открыл рот, чтобы рассказать о проделке с оценочным тестом, но подумал о последствиях этой затеи. Он кажется впервые посмотрел на все это глазами стороннего наблюдателя. Понял, что под ударом окажется старший брат Лори, подсказавший правильные ответы. О будущем исследователя ему придется забыть. С правонарушителями Совет не церемонился. Их отправляли на самые тяжелые работы, лишали ценности рабочих часов, обрекая на полуголодное существование. Воздух, который Анти набрал в легкие, чтобы произнести «Я здесь по ошибке, результаты оценочного теста не соответствуют действительности», вырвался у него судорожным выдохом. Инструктаж был окончен, лифт доставил будущий экипаж корабля в подвальное помещение, где рабочие и инженеры прикручивали последние винты и гайки, загружали в багажный отсек запасы продовольствия и воды, прилаживали к корпусу табличку с названием.
Наке было грустно, спать не хотелось, на ночевку ребят определили в маленькие комнатушки в полуподвальном помещении без окон. Узкая кровать, стул – вот и вся обстановка. В соседней комнате, она знала, разместили Ниту. Было бы неплохо поговорить с ней по душам, на инструктаже Нита выглядела растерянной. Но каждая комната была закрыта на ключ, видимо, члены Совета решили не рисковать судьбой экспозиции, вдруг кому-то из экипажа вздумается сбежать. Нака постаралась устроиться поудобнее, перевернулась на другой бок и почувствовала, как что-то плотное впечаталось в ее ногу. Блокнот! Она совсем забыла про него, выкладывая в зале заседаний личные вещи из карманов Единственное напоминание о доме, о прежней жизни. Нака бережно достала свою драгоценную находку, провела легонько пальцами по кожаной обложке. Такого переплета она еще не видела. Если на Ластхопе что-то и печатали, то на бумаге, полученной методом переработки отходов. А в этом блокноте листы были немного пожелтевшие, но удивительно гладкие, очень приятные на ощупь. На первой странице блокнота, которую в ужасной спешке вырвала Нака, остались инициалы Е.П и надпись «Книга для одного читателя». «Как странно», – подумала Нака. Уже на Марсе Советом было принято решение об упразднении фамилий. Каждый житель планеты имел имя и ряд из шести цифр, которые помогали в идентификации личности. Так, Наку официально звали Нака 220886. Эти инициалы говорили о древности блокнота. «Он с Земли!» – догадалась Нака. Девочка была права. Блокнот принадлежал прабабушке Наки, он служил ей дневником. Собирая вещи для эвакуации на Марс, ее дочь, бабушка Наки не смогла оставить его, спрятала во внутреннем кармане легкой куртки. Никакого багажа брать с собой не разрешалось. Только то, что можно одеть на себя. Так книжка в кожаном переплете оказалась на Марсе, а потом и на Ластхопе.
Нака не смела дышать, боясь, что семейная реликвия, сохранившаяся каким-то чудом, не иначе, развалится в прах на ее глазах. Но для своего возраста блокнот сохранился отлично. Набравшись смелости, Нака перевернула первую страницу и углубилась в чтение.
«Книга для одного читателя» – звучит совсем необычно. Ведь книги пишутся, чтобы их читали, сопереживали, ставили себя на место героев. В этой книге все иначе. На место героев себя ставить не нужно, да и не получится. Все имена и факты подлинные, и если здесь присутствует вымысел, то невольный, обусловленный исключительно количеством, прошедшего с момента описываемых событий, времени. И буйной фантазией автора конечно. Почему для одного читателя? Кто этот единственный читатель? Я пока не знаю. Знаю лишь, что не могу рассказать все это лично. Заранее благодарю тебя, мой дорогой читатель, если тебе удастся дочитать до конца этот неровный строй детских и взрослых разрозненных воспоминаний.
Школа
Да, я прекрасно знаю, что гордиться собой нескромно и как-то глупо. Но тем не менее горжусь. Горжусь собой, первоклассницей, стоящей у доски. За окном теплое солнышко, осеннее, но еще тепло как летом. Окна в классе открыты. А я у доски, в руках у меня книга, но самое главное – учительницы в классе нет! Она оставила меня вместо себя и вышла, к директору наверно. Я стою и диктую всему классу какой-то отрывок текста, время от времени поглядываю в окно – так обычно делает наша учительница, Галина Ивановна. И кого я вижу? Мимо окна идет бабушка Катя, то есть не совсем мимо, она специально сделала крюк, чтобы пройти под окнами, а тут я с книгой, на учительском месте. И я горжусь, что она гордилась мной в тот момент, и во все последующие моменты, когда с упоением рассказывала подругам, родственникам, маме, как важно я читала этот коротенький первоклассный текст.