Стравливать всех со всеми, раззадоривать, подталкивать и тех и других, помогать и тем и другим, самим оставаясь в стороне. И оставаясь в выигрыше.
Как совсем недавно в Европе.
И как там же полвека назад…
Всегда побеждать. И всегда побеждать за чужой счет! Нормальный для большой политики ход…
Глава 42
Тот неизвестный мужчина перезвонил через несколько дней. Сразу после того, как «Дмитрий Алексеевич» выписался из больницы. Из нервного отделения, где его лечили гипнозом и электротоком и накачивали транквилизаторами, чтобы вытравить из памяти сверток, перевязанный синей ленточкой, из которого выпала и покатилась по лестнице голова его матери. Не вытравили. Не смогли.
— Очухался? — участливо спросил он.
— Это ты!.. Сволочь!.. Мою мать!..
— Эй, потише на поворотах! Мать у тебя была старуха, она бы все равно на этом свете не зажилась. А вот дети…
— Если ты тронешь моих детей, я тебя из-под земли!.. — вяло возмутился хозяин филиала опытного производства НИИ «Мехточмаш». Вяло, потому что детей в городе не было, детей и жену он в тот же день отправил к знакомым в Крым.
— Да как же их тронешь, когда ты их спрятал?..
«Дмитрий Алексеевич» почему-то похолодел.
— У черта на рогах… В Крыму. В расходы нас ввел…
— Не трогайте их! — совсем другим тоном, униженным, умоляющим, прошептал «Дмитрий Алексеевич». — Пожалуйста.
— Нам твои дети ни к чему. Нам нужен ты, чтобы подписать кое-какие бумаги.
— Но я… я не знаю…
— В субботу, в пять, в…
— Но я не могу так сразу…
И тогда в трубке зазвучал, захлюпал носом, зарыдал детский голос:
— Папа, папа, это я! Папа!..
— Я согласен, сволочи! Согласен!..
Резидент отложил в сторону наушник.
Значит, в субботу… Долго он их искал, по всей стране искал, а теперь они сами на него, сами, вышли… Вернее, не на него — на «приманку», на «Дмитрия Алексеевича». И на его мать…
Ну что ж, в субботу так в субботу… К субботе все будет окончательно готово. Потому что давно уже готово. И будет окончательно ясно…
— Хочешь подработать? — спрашивал неопределенного вида, возраста и социальной принадлежности мужчина своего случайного собеседника.
— А какая работа?
— По специальности…
Специальностью одного из присутствовавших была стрельба из снайперской винтовки по живым мишеням. Воинской специальностью.
— Какое оружие ты предпочитаешь?
— «Сэвэдэшку».
— Будет тебе «СВД».
«Сэвэдешки» продавались по всему югу России из-под прилавка, как раньше дефицитная колбаса.
Неопределенного вида мужчина бродил среди россыпей огурцов и пучков петрушки и приценивался к товару.
— «Стволы» есть?
— Канечно, есть!
— И с оптикой есть?
Продавцы переглядывались. Покупатель вытаскивал из внутреннего кармана пачку долларов.
— И с оптикой есть. И без оптики есть. Для хорошего человека все, что хочешь, есть! Все, чего твоя душа попросит.
— Моя душа просит пять винтовок «СВД», причем С, «целевые» патроны, прицелы. Может быть, пару гранатометов, — загибал пальцы покупатель. — И чтобы обязательно все с нуля.
И доставал из другого кармана еще одну пачку долларов.
— Будет тебе, дарагой, с нуля. Все, что хочешь, будет!
«СВД» действительно были «нулевыми», потому что были в заводской смазке.
— Откуда? — по привычке интересовался покупатель.
— Я же не говорю тебе, зачем тебе ружье, что ты с ним хочешь делать…
— На уток охотиться.
— На уток? Ай, молодец! Шутник, да? Ну что, берешь товар?
— Беру, но при условии, что доставка ваша.
— Что ты, дарагой, какая доставка! Два шага спокойно не пройти. Там мент — здесь мент. Кругом менты! Машины палкой останавливают, в багажник лезут, в салон лезут, в карман лезут. Говорят, документы давай. Ничего не провезти. Нож перочинный не провезти!
— Плачу вдвое.
— Скажи, куда товар доставить, дарагой? Все сделаю! Все, что хочешь, сделаю! Такой веселый покупатель…
«Сэвэдэшки» свозились с разных базаров в одно место. Где покупатель проверял и пристреливал их.
Дерьмо!
И это дерьмо! Вначале пять сотен обойм отстреляли, а потом помыли, почистили и маслом облили. Ну жуки!
А эта винтовка ничего, бьет кучно, спуск мягкий. Эта подходит…
Винтовки разбирались, заворачивались в промасленные тряпки, упаковывались в специальные деревянные пеналы, опускались в коробки, которые засыпались доверху макаронами. И грузобагаж отправлялся на место.