Через несколько часов я заснул.
13.
В широкое окно скользнул яркий луч солнца и застыл на моих веках.
Не в силах открыть глаза, я пошевелил головой и тут же поморщился от жуткой боли. • С трудом приподняв веки, я посмотрел на стул, на котором сидела Пратия. На стуле никого не было.
Я повернул голову вправо: рядом со мной лежала Аза – губы полураскрылись, из груди вырывалось равномерное похрапывание.
Я повернул голову вправо: с другой стороны лежала Лик. Губы ее сложились в счастливую улыбку, мягкая рука обнимала мое плечо.
Тут мне в голову пришла мысль о том, что хорошо бы побыстрей убраться отсюда. Горло саднило. Я умирал от голода и жуткой головной боли. Соблюдая осторожность я освободился из-под тяжеловатой руки Лик и подсунул вместо моего плеча край подушки Пошатываясь, я медленно-медленно начал сползать с моего ложа, лавируя между двумя сонными телами, стараясь не разбудить девушек.
Вот уже моя голова оказалась на уровне их ног. Теперь одно ловкое движение – и я щ свободе.
Извиваясь, я сполз на пол.
АУ!
Одна из девушек рукой больно схватила меня за волосы!
– Иди сюда! – повелительно сказала Лик.
– Что такое? Тебе что, было плохо с нами? – обиженно спросила Аза, скользя взглядом по моему опухшему лицу.
– Бабуля ушла! – констатировала Лик. -Теперь мы можем наверстать упущенное.
– Уеа, мэн, – сказала Аза. – Теперь-то мы можем заняться настоящим делом!
– Нет, нет! – запротестовал я. – Мне нужно домой! У меня от боли раскалывается голова!
Вдруг глаза Лик оказались прямо у моего носа.
– Ага! – словно чему-то радуясь, изрекла она. – А глазки-то у него красненькие!
– От этого есть только одно средство, – сказала Аза.
Лик протянула руку и достала из-под одеяла сигарету с марихуаной и, прежде sew я успел выразить свой протест, воткнула ее мне в зубы.
– Затянись поглубже, и тебе сразу станет лучше, – посоветовала она.
Я удивился, но, не став спорить, сделал одну затяжку, и сразу же мое тело стало словно ватное.
Я оглянулся на девушек: они тоже курили.
Они не спускали с меня глаз, боясь, как бы я не улизнул, но, вглядевшись в мое лицо, они расслабились, убедившись, что я от них уже никуда не денусь.
Аза встала, нашла нужную пленку и вставила ее в проигрыватель. Сразу же загремела музыка, электронными ударами отдаваясь у меня в сердце. В хоре голосов солировал мужской баритон:
О пчелкэх и о птичках Мне мама не сказала. И папа ставил в угол Меня за то не раз, Что глупые вопросы Про секс задать пытался. И самому пришлось мне Узнать про то в свой час. Поэтому не надо Ругать за то, что груб я. Зато кулак мой крепок И бьет он прямо в нос. Давай еще немножко Повеселимся, крошка Быстрее раздевайся, Целуй меня взасос! КО МНЕ, МОЯ МАЛЫШКА!
– Как это точно передает мои чувства! – воскликнула Аза, душа меня в своих объятьях.
С трудом вырвавшись, я попытался было бежать, но путь мне преградила Лик.
Упершись кулаками мне в грудь, она снова повалила меня на постель. Голова моя трещала от боли и от громоподобного грохота ударников. В уши мне ворвался истошный вопль Азы.
– Ну давай еще одну затяжечку, – приговаривала Лик,
Видя, что мне не удастся вырваться из ее цепких рук, я послушно закурил. В воздухе повис сладковатый дымок марихуаны.
С потолка коварно ухмыльнулся ангелочек. Рядом со мной раздался голос Лик:
– Меня, теперь меня!
Лик завопила в экстазе – в комнату ворвался легкий ветерок с улицы, на мгновение разорвав пелену дыма
На полу дымил бычок сигареты.
Завернувшись в одеяло, я задом попятился с кровати.
– О. боже, – пролепетал я в ужасе. – Вы же можете забеременеть!
Аза, довольно хохоча, натягивала на себя платье.
– Не волнуйся об этом. Монти Пеннвэлл. Прахд снабжает нас противозачаточными таблетками.
Увидев не полу свою одежду, я бросился к ней, но вдруг я остановился и оглянулся на Девушек.
– Но ведь Пратия мне сказала, что вы обе девственницы!
– Ха! – презрительно выдохнула Лик. – Скоро во всей Конфедерации не останется ни одной девственницы, как только мы выберемся отсюда и преподадим им уроки Малышки! Правда, мы сами пока только учимся, но ведь нам некуда торопиться!
Все еще прикрываясь одеялом, я принялся одной рукой натягивать панталоны. И вдруг Меня посетила другая мысль.
– Неужели Прахд..?
– О. ради бога, конечно же, нет, – сказала Лик, – Что за глупый вопрос, Прахд ни к кому здесь и пальцем не прикасается. Да и зачем ему, когда в его распоряжении целый отряг медсестер? Давай, Аза, немного помоем мальчика, а то у него, кажется, немного извозилась голова.