Тристан крепко прижался к моему животу, повозился с ширинкой на брюках, прежде чем обнажил нетерпеливый и готовый член. Затем задрал мое короткое платье и стянул вниз трусики.
Я видела на его лице гнев и желание одновременно. Тристан поднял меня и опрокинул на кровать лицом вниз. От напряжения, сковавшего его тело, я тяжело задышала в предвкушении. Наверное, я была больна, раз жаждала его настолько сильно.
Я высоко подняла зад, а Тристан снял мои кружевные трусики с лодыжек. Оглянувшись через плечо, я обратила внимание, как сжалась его челюсть. Тристан посмотрел на мое белье, прежде чем бросил его на кровать.
– Куда ты собиралась сегодня вечером, когда Ларен позвала тебя гулять? – зарычал Тристан. – Для кого ты это надела?
Я поняла, что он ревновал. По мне пробежала дрожь от едва сдерживаемой ярости на его лице.
– Не твое дело, – огрызнулась я. – Мы больше не вместе.
О, Тристану это совсем не понравилось. Его тело напряглось.
– Ты хотела трахнуться с другим сегодня? – его пальцы впились в мягкую плоть моей задницы, будто эта мысль привела его в ярость. Глаза Тристана стали такими темными, что казались почти черными.
– Ну, я не планировала трахаться с тобой. Так что сам подумай.
У меня перехватило дыхание, когда Тристан ворвался внутрь, врезавшись в меня сзади. Он твердо стоял на полу, отчего я чувствовала каждый его мощный толчок. Мои зубы щелкали друг о друга, ногти вцепились в одеяло. Мне хотелось кричать от удовольствия, которое Тристан мне доставлял, но я обнаружила, что не могла издать ни звука.
Он склонился над моей спиной.
– Ты. Моя. И никогда не будешь принадлежать другому, поняла?
Я не ответила. Потому что не могла. Я даже думать не могла. Мой рот открылся в беззвучном крике, когда я кончила – оргазм граничил с болью. И я продолжала кончать и кончать, а Тристан продлевал кульминацию с каждым толчком.
Я почувствовала, как набух кончик его члена, а затем мужчина выругался, выплескивая свой жар внутрь меня. Тристан рухнул на меня сверху. Я почувствовала его учащенное сердцебиение, прежде чем он отстранился, чтобы встать. Мои конечности казались резиновыми, когда я приподнялась на кровати, осторожно присаживаясь на край матраса.
Лицо Тристана раскраснелось, но я была уверена, что и мое тоже. По-видимому, не найдя слов, Тристан распахнул дверь ванной. Я наблюдала, как он открыл кран в раковине, облокотился локтями на стойку и ополоснул лицо. Затем опустил голову, и капли воды соскользнули с его лица обратно в раковину. Он судорожно вздохнул, выпрямился и вытерся полотенцем.
Через мгновение Тристан вернулся ко мне с теплым влажным полотенцем. Прежде чем я успела что-либо понять, он опустился передо мной на колени, раздвинул мои ноги и вытер меня так нежно, что мои глаза защипало от слез. Между нами повисла долгая тишина.
Когда Тристан поднялся с пола, то посмотрел на меня сверху вниз непроницаемым взглядом. Затем провел пальцами по моим щекам и наклонился, чтобы нежно поцеловать.
– Скажи что-нибудь, – умолял он у моих губ, его темные глаза искали мои собственные. Он выглядел виноватым, будто не хотел терять контроль, не хотел быть таким грубым, будто снова причинил мне боль.
– Ты оказался прав. Ты вытрахал из меня все сопротивление, – прошептала я хриплым голосом. Тристан вздрогнул, отстранившись. Легкий намек на грусть прокрался в мой тон, когда я продолжила: – Похоже, секс – это единственное, в чем мы преуспели.
– Не говори так, – тихо попросил он.
– Это правда.
Тристан направился обратно в ванную, бросил полотенце в раковину и вернулся.
– Поспи немного, – сказал он. – Мы приземлимся примерно через пять часов.
С этими словами он исчез за дверью, вернувшись к нашим местам в передней части самолета.
Часть меня страдала от потери, наблюдая, как Тристан уходил, но я знала, что это, вероятно, к лучшему. Мы так ничего и не решили. И я не знала, сможем ли мы когда-нибудь это сделать.
Я поморщилась, почувствовав острую боль между бедер. Расстегнув молнию своей дорожной сумки в поисках одежды для сна, я обнаружила записку от Ларен, написанную ее аккуратным, плавным почерком:
«Не отказывайся от него. Л»
Я чуть было горько не рассмеялась. Записка была как нельзя кстати.
Отыскав свежее нижнее белье и мягкую футболку, я сняла платье и туфли на каблуках и выключила свет, прежде чем скользнула под одеяло. Слезы навернулись на глаза, когда я свернулась в клубок, желая, чтобы Тристан обнял меня.
Я любила его. Но изменится ли что-нибудь и когда-нибудь между нами? Я так не думала.