– Я понимаю, – сказал Тристан, еще раз поцеловав меня.
Несмотря на то, что мы начали разговор, потому что мне хотелось больше узнать о его сестре, я оказалась эмоционально опустошена. Наверное, уже было за полночь. У нас обоих выдался долгий день, да и разговоры о Джастине всегда давались мне тяжело.
– Давай просто поспим? – попросила я, горло немного саднило от слез.
Тристан внимательно посмотрел на меня и кивнул.
– Конечно.
– Но не думай, что ты сорвался с крючка.
Его губы слегка изогнулись в улыбке.
– Я наверстаю, сладкая.
7
– Вот так, детка, – простонал Тристан, когда я медленно стала вращать бедрами.
Из больших окон спальни открывался прекрасный вид на восход солнца над городом, но мы оба не обращали на него внимания. Невинный утренний поцелуй превратился в нечто большее, и после эмоциональных американских горок прошлой ночи я поняла, что это «большее» мне было отчаянно нужно.
Тристан лежал в постели, полуприкрыв веки. Он выглядел невероятно сексуально, когда я объезжала его, а дополнительное давление его пальцев, сжимающих мои бедра, лишь подстегивало меня. Я почти кончила. От наслаждения у меня закружилась голова, и Тристан не очень терпеливо ждал, чтобы посмотреть, как я дойду до финиша.
Я ахнула, когда он приподнял свои бедра подо мной и со шлепающим звуком толкнулся в мою плоть.
– Еще, пожалуйста!
Тристан издал низкий горловой звук, похожий на стон и рычание.
– Ну, раз ты просишь... – его голос был хриплым и таким горячим. Тристан слегка сдвинул меня, так что я оказалась в нескольких дюймах над его членом... прежде чем снова вошел. Я запрокинула голову и приоткрыла рот. Услышала, как зашуршали простыни, а мгновение спустя Тристан зажал мой сосок губами, продолжив толкаться в меня.
Я кончила, когда он слегка сомкнул зубы вокруг соска. Тристан продолжил вонзаться в меня, а я прикусила его гладкую, теплую кожу. Он издал звук удивления, а затем задержал дыхание, войдя в меня еще глубже, и я поняла, что он тоже кончил.
После чего откинулся на подушки, и я прижалась к его груди, без сил, но счастливая.
Проснувшись этим утром и вспомнив все, что рассказала Тристану прошлой ночью, я почувствовала облегчение. Это было своего рода очищение. Я уже давно ни с кем не говорила о Джастине, но он никогда не уходил из моих мыслей.
Я улыбнулась, уткнувшись в грудь Тристана, слушая учащенное биение его сердца.
– М-мм, дай снять презерватив, сладкая, – прохрипел он и слегка задвигал бедрами, напомнив, что до сих пор находился внутри меня.
Хотелось, чтобы он побыл во мне еще немного, но я медленно приподнялась, убедившись, что презерватив цел. Первое, что сделаю в понедельник – запишусь на прием к гинекологу по поводу противозачаточных средств.
Как только Тристан снял презерватив, то развернул нас так, что мы оказались бок о бок, лицом друг к другу. Он провел кончиками пальцев по моим губам, рассматривая меня.
– Как себя чувствуешь сегодня? – спросил он.
Сердце согрелось от тревоги, которую я услышала в его голосе.
– Все в порядке.
– Точно?
Я кивнула и опустила взгляд на мужскую грудь.
– Извини, что залила тебя слезами ночью.
– Посмотри на меня, – попросил Тристан хриплым голосом. Его пристальный взор прожег меня насквозь. – Никогда не извиняйся за подобное.
Бабочки запорхали у меня в животе от его слов. Как могло случиться, что Тристан Блэквелл оказался одним из самых милых мужчин?
– Останься сегодня у меня, – пробормотал он, губами коснувшись кончика моего носа. – И на ночь тоже.
Даже сквозь дымку чувственности и желания, которым Тристан умело окружил меня, я понимала, что не смогу остаться.
– Нужно сегодня поработать над проектом.
– Ты слишком много работаешь, – поддразнил он.
Я фыркнула от смеха.
– Кто бы говорил, мистер Блэквелл.
Он бесстыдно ухмыльнулся, но был настойчив.
– Через сколько ты освободишься?
– Надеюсь, через несколько часов. Нужно закончить варианты вестибюля. Энни хочет посмотреть их завтра. Но...
– Что? – спросил Тристан, скользнув пальцами вниз от моей талии к бедрам.
– Я могу приехать, как только закончу, – в тот момент, когда слова слетели с губ, я взглянула на Тристана, задаваясь вопросом, не слишком ли самонадеянно это прозвучало.
И увидела очередную улыбку.
– Возвращайся, конечно.
– Иногда тебя трудно понять, – призналась я.