Как только оргазм утих, мои ноги буквально свалились с мужских плеч. Но Тристан все еще находился глубоко внутри, а у меня не было сил его сдвинуть. Я обняла его, поглаживая гладкую, теплую спину, и наслаждалась тяжестью его тела.
Как только мне показалось, что Тристан заснул, он повернул ко мне голову и поцеловал. Я устало улыбнулась, хотя мы оба только что проснулись. Черт возьми, этот мужчина умел целоваться.
– Доброе утро, – прошептал он мне в губы.
– Доброе.
Он застонал и осторожно выскользнул из меня, убедившись, что презерватив цел.
Тристан заметил, как я вздрогнула.
– Сладкая, прости. Я перестарался?
Я улыбнулась.
– Немного. Но мне понравилось. Более чем, – он все еще хмурился. – Тристан, я только что испытала лучший оргазм в своей жизни. Поэтому «более чем» – это преуменьшение.
Наконец, на его лице появилась легкая улыбка, и он наклонился, чтобы украсть еще один поцелуй.
– Ты мне нравишься. Приносишь пользу моему эго.
– Не привыкай.
Разобравшись с презервативом, Тристан вернулся в кровать и лег рядом. Я до сих пор не могла поверить, что вчера вечером он появился в моем доме, пригласил на ужин и оказался в моей постели. Это не входило в мои планы. Все случилось само собой. Очевидно, когда дело касалось Тристана Блэквелла, у меня напрочь исчезал самоконтроль.
Я внимательно наблюдала за мужчиной. Вчера вечером он отправился в гостиную, чтобы ответить на звонок. Прежде чем выйти из комнаты, Тристан велел мне вернуться в постель. Я заволновалась, увидев отстраненное выражение его лица. Сложилось такое впечатление, будто я общалась со стальной стеной. Мы едва знали друг друга, но даже я поняла, что что-то случилось.
Мне показалось, что он произнес «отец», но я не хотела подслушивать, поэтому отвернулась и посмотрела в окно спальни. С моей кровати были видны бабушкины цветы.
По возвращению Тристан стал другим. Холоднее. Отдаленнее. Он ничего не объяснил, а просто забрался обратно под простыни. Даже не обнял меня. Просто долго смотрел в потолок, прежде чем закрыл глаза. Я хотела спросить его, что случилось, но боялась переступить границы. Наши отношения и так были шаткими.
Теперь он вроде бы вернулся к своему обычному состоянию. Проснувшись сегодня утром, я почувствовала ягодицами прижимающийся твердый член, и решила разбудить мужчину самым лучшим способом. Я заметила, как Тристан расслабился, хотя все еще был немного сонный.
– Мы ведь идем на ужин сегодня? – уточнил Тристан.
– Да, – ответила я, улыбнувшись. Но потом моя улыбка медленно угасла. – Если не будет форс-мажоров.
Тристан уставился на меня.
– Почему ты так говоришь?
– Просто... Ты очень занятой человек, у тебя всегда что-то происходит… – я убрала с одеяла пушинку.
– Сладкая, я постоянно на телефоне, – сказал Тристан и провел рукой по своему подбородку. – Если звонок не из Штатов, то из Великобритании, Германии или Японии. Всегда что-то случается, но я знаю границы. И когда строю планы, то их не нарушаю.
– Хорошо, – тихо ответила я. Мне понравился его ответ даже больше, чем я ожидала.
– И, кстати, я заметил, как ты выуживала информацию. Тонкость – не твоя сильная сторона.
– Ничего я не выуживала! – запротестовала я, но румянец залил лицо, выдав меня с головой.
Тристан усмехнулся. Станет ли он винить меня за то, что я хотела знать, почему он так изменился вчера вечером? Я подозревала, что у него с отцом не самые лучшие отношения, но неужели все было настолько ужасно?
– А я заметила, как ты избегал ответов на мои вопросы, – наконец произнесла я.
– У тебя сегодня полно дел, да? – поинтересовался Тристан, перестав ухмыляться. И снова проигнорировав мой вопрос, кстати.
– Возможно. Точно хочешь поужинать со мной сегодня?
– Абсолютно, – ответил он с душераздирающей улыбкой. Бабочки вспыхнули в животе, и мне стало теплее.
Я снова его захотела. Поэтому придвинулась ближе, поглаживая его грудь и проводя кончиками пальцев по соскам и кубикам пресса. Тристан издал горловой звук, наблюдая за мной, и, прикоснувшись губами к его губам, я подарила ему нежный поцелуй.
Затем зазвонил его телефон, прорезав, словно ножом мясника, чувственную дымку, созданную нами.
Застонав, Тристан потянулся к тумбочке, чтобы взять трубку.
– Извини, нужно ответить, – сказал он, увидев, кто звонит.
Я вздохнула про себя, но кивнула.
– Конечно, – нужно почаще напоминать себе, что он – Блэквелл. – Пойду, сделаю кофе.