«С возвращением, мистер Грей.
Местонахождение Бредли Ривза — до сих пор не установлено. Сомнений нет, что он сотрудничает с Шоном Батлером. Разрешите напомнить о судебном заседании по делу Хейна: 11 июня, 10:00».
— Сотрудничает… с Шоном? — выдавила Лили, сглотнув.
— Забудь об этом, Лили, — прошептал я, закрыв СМС и снова включив видео. Лили забрала мобильник у меня из рук и отключила. Опрокинув в себя бокал шампанского, она смотрела на меня своими сверкающими в бликах камина глазами:
— Забыть? Серьёзно?
— Лили, послушай…
— Дориан, это всё началось из-за меня. Он затеял это всё из-за меня. Потому что я помеха для него разбогатеть. Он хочет привлечь внимание отца. Мне нужно как-то связаться с Эндрю, чтобы… он прекратил это всё.
— Нет, Лили, это слишком опасно. Этим занимаюсь я. И это не обсуждается.
— Дориан, Эндрю не помогает Шону. Скорее всего, потому, что у него есть голова на плечах…
— А что если нет? Что, если это игра и они объединились? Лили, мы толком ещё не знаем, что они хотят…
— Послушай, Дориан, если Шон ворует деньги из бюджета твоей компании, значит — они ему действительно нужны. Это ещё одно подтверждение того, что они с отцом ни в одной упряжке!
— Мы не знаем наверняка! Может быть, этим он хотел показать, насколько сильна его власть даже внутри моей компании. Мы. Не знаем. Наверняка, — проговорил я раздельно каждое слово, резко встав с мягкого коврика и направляясь к бару, чтобы взять что-нибудь покрепче. По быстрым шагам босых ножек я понял, что Лили идёт за мной.
— Так дай мне узнать! Вряд ли Эндрю хочет убить меня. Если бы он хотел это сделать, то сделал бы ещё давно.
— Прекрати говорить такие слова!
— Дориан, я тоже хочу помочь с этим! — закричала она, — Почему ты так уверен в том, что со мной по жизни можно только развлекаться, а не решать проблемы?! Знаешь, в чём твоя?! Ты слишком много берёшь на себя: слишком много ответственности, слишком много проблем, слишком много напряжения и слишком много боли и… всего! Ты слишком самостоятельный, Дориан Грей. Ты очень решителен, и я понимаю, что ты хочешь подавить мои амбиции своей нереальной крутостью, но Шон это и моя проблема. Я уставала в своё время бегать от отца, бегать от того, что он хочет прояснить что-то… Я не хочу до сих пор ничего прояснять с ним и налаживать отношения, на свой страх и риск, не хочу, но… Я просто не смогу смириться с тем, что тебе угрожает опасность, твоей семье, если вспомнить о том ранении твоего отца, о твоём… если… взять во внимание… всё это! Дориан, я люблю тебя! Я не хочу чувствовать себя до такой степени бесполезной. Я не подавлена твоей властью, как Нильсон. Я не сабмиссив. Я вполне себе взрослый человек, который имеет право принимать решения, устраивающие меня. И я могу их принимать, даже если они не устраивают моего властолюбивого парня! — прошипела она, круто развернувшись и стремительно топая в гостиную.
Только оставшись наедине с собой, я понял, что моя челюсть ненадолго отвисла. Поставив бутылку бурбона обратно, я вышел из кухни и встал напротив неё. Лили демонстративно скрестила руки на груди, продолжая отрешённо сидеть и смотреть в камин.
—
Лили, ты не понимаешь, как сильно я за тебя переживаю. Я попрошу тебя только об одном… Не предпринимай ничего, пока я сам не выясню, сотрудничает ли Шон с Эндрю. Моим людям потребовалось не так много времени, чтобы узнать, что Ривз с Батлером заодно. Я понимаю, что ты хочешь помочь, — я сел рядом с ней и сжал плечи. Губы Лили задрожали, она опустила взгляд. — Я понимаю, моя смелая, маленькая девочка, — я провёл рукой по её волосам и заглянул в полные слёз глаза, — Я тоже люблю тебя. И так же сильно хочу защитить, только и всего, — я не успел договорить, как она тут же прижалась ко мне и заплакала у меня на плече, согревая горячими, солёными слезами мою кожу. Я сильнее обнял её, так крепко, как только мог. И решил снова дать ей выплакаться, как тогда, в забытом богом городке…
Она уснула у меня на груди. Я отнёс её на кровать и лёг рядом, крепко обнимая её хрупкое тело и целуя щёчки, так невесомо, как только можно. С ней я вновь чувствовал неизъяснимый покой. И медленно, но верно уплывал в глубокий сон без сновидений.
***
Загруженный после офиса огромным количеством информации, которая будет завтра представлена моими адвокатами на суде, я сидел в автомобиле у театра и ожидал, когда из этих огромных дверей, в которые заходили и выходили в бесконечной круговерти люди, выйдет моя Лили, сбежавшая из апартаментов ещё утром, пока я спал. День в офисе казался месяцем упорной работы, день без Лили — вечностью. Хоть она мне и писала СМС, каждый раз, когда была свободна, сообщая о разных пустяках — неправильно сшитом костюме, смешном случае, шутках Гарри, попутно присылая мне фото, сделанные в Snapchat`е, я всё равно физически ощущал, как сильно мне её не хватает. И тут же думал о той заднице, которая происходила в прямом эфире, так сказать.
Шон Батлер смог заручится поддержкой ещё двух швейцарских банков. Кроме того, его личная охрана и охрана дома, в котором он живёт, достигла небывалых размеров. Он выдвинул в адрес нашей компании миллион притязаний, огромное количество составляли просьбы аннулировать счета в банках. Всё это пахло чёртовой катастрофой, у меня из головы не выходило то, что такой дебил не смог бы провернуть это всё в одиночку, даже теоретически. Я попросил проверить все его связи с отцом, Эндрю Батлером, рыть как можно глубже, дальше и больше. Кларк утверждал, что если мы не придумаем, как остановить тайфун, мы сами упадём в эту яму. Я это и так прекрасно понимал, от напряжения стрелял током. Внутри мне безмерно хотелось встретиться с дедушкой или отцом, но это были мои проблемы, а переваливать свои проблемы на чужие плечи — я просто не выносил. Даже если буду захлёбываться кровью никого не попрошу о помощи, пока сам не улажу эту проблему… то есть, не предприму всех мер, чтобы это остановить.
Лили всё не выходила из театра. В обычных случаях непунктуальность меня злила, но в случаях с Лили вызывала дикое беспокойство. Я уже было достал мобильник, чтобы позвонить ей, но вызов от неё шёл сам. Я бросил взгляд на двери театра — Лили, облачённая в бирюзовое платье из бутика BB, махала мне рукой с сумочкой. Рядом с ней стоял мой дед Кристиан — тысячу лет будет жить, я его только вспоминал, — рядом с которым была бабушка Ана в элегантном бледно-сиреневом костюме. Они мне улыбалась, все трое… вот так встреча. Что они тут делают?
Я вышел из автомобиля, заблокировал дверцы и побежал к ним навстречу. Лили бросилась мне на руки, я покружил её, уткнувшись, поцелуем в шею.
— Привет, — широко улыбнулась она.
— Привет, — шепнул я. Мне казалось, что прошла вечность. Я с трудом сдержался, чтобы не поцеловать её.
Поставив Лили на ноги, я обратил взгляд на дедушку с бабушкой. Они приветливо встретили меня в своём духе: с восклицаниями и широкими, радушными улыбками. Кристиан Грей обнял меня и похлопал по плечу, крепко пожав руку. Ана сжала мои щёки в своих пальцах, обрушивая на Лили поток умиления от моей физиономии, и заставила меня наклониться к ней, чтобы она дотянулась в попытках чмокнуть меня.
— Ой, мой любимый паршивец! — рассмеялась Ана, потрепав мою чёлку, — Ты будто ещё больше вымахал! Скала! Сто лет тебя не видела, а не несколько месяцев!
— Тебя не берут эти сто лет, — широко улыбнулся я.
— Потому что только я могу её брать, — поиграл бровями дед.
— Кристиан! — протянула Анастейша, заставив нас с Лили рассмеяться, — Старый развратник…
— Пусть все знают, что мы не хуже их, — ухмыльнулся он, — Дориан, мы были у Лили на спектакле. Я всё-таки смог выпытать у трио сорванцов, как зовут молодую, обаятельную и привлекательную актрису Дориана.
— О, Криги, — протянул я, кивнув. Лили мило хлопала ресницами, улыбаясь так, что щёчки не выдерживали и показывали её небольшие ямочки.
— Лили была просто замечательна в роли Клеопатры! Мы так захотели познакомиться с ней и провести вместе время, — с широкой улыбкой проговорила Ана, — Я заказала столик у Марселя. Пойдём? Тут несколько минуть ходьбы.